«…невозможность выхода из погружения нам объяснили необходимостью завершения формирования цифровой личности, что невозможно сделать без полноценного сна в виртуальности. Так закончился первый день работы над проектом».
«День второй. Неожиданно для себя я проснулся в виртуальности, не смотря на первоначально заявленные 24 часа для знакомства с технологией. Успокаивало лишь то, что я был не один…»
«Нам объявили, что 24 часа в реальности еще не прошло и время тут течет иначе…»
«Нас познакомили с главой направления разработки Аланой Вестермейер. Интересно, почему только на второй день?»
«День третий. В достоверность слов представителей компании никто из нас больше не верит. По внутреннему ощущению с погружения прошло не менее пятидесяти часов…»
«Отговорки и двусмысленные ответы разработчиков спровоцировали забастовку и требование прекратить погружение…»
«Зачинщики забастовки исчезли»
Не все записи я видел полностью, некоторые обрывались, некоторые не имели меток. Да и вообще вся структура построения была весьма странная, будто читаешь вовсе не записи.
— Нави, просканируй записи, что это такое?
«Поврежденный архив логов» — быстро ответил навигатор.
— Так и знал. А от чего зависит то, насколько полно мы видим логи… зрение и интеллект?
«Верно»
— Что за чертовщина! Квест? Не слишком ли переплетено с реальностью? Бред, — вслух пытаюсь осознать я, что только что прочитал.
Но ответить мне некому. И тут краем глаза я заметил еще одну маленькую запись в конце лога, которую я пропустил:
«Спасите»
* * *
Вставать пришлось вместе с самыми ранними солнечными лучами, что мне, как сове, далось с огромным трудом.
И проснулся я в итоге в крайне неудачной фазе сна, отчего чувствовал себя разбитым. Не удивительно. Вернулся я вчера в реал на плановые процедуры с медсестрой, и это, к моему удивлению, заняло гораздо больше времени, чем обычно. На этот раз попался очень строгая тетка. Она не только отчитала меня за опоздание и ужасную физическую форму, но и взялась досконально изучать все заметки в моем электронном паспорте здоровья.
Результатом которого послужила принудительная запись к Устинову на прием и увеличение продолжительности каждого последующего сеанса терапии. В жизни не слышал столько упреков по поводу безалаберного обращения с собственным здоровьем и аргументов для спора у меня совершенно не было, пришлось смириться и молча стерпеть.
Прием назначили через три дня с настойчивым требованием ограничить погружения в виртуальность, чтобы показания организма на приеме были более объективными. Спорить я не стал и как только выпроводил настойчивую медсестру, столь же настойчиво не послушал рекомендаций и вернулся в Инмо, чтобы выспаться без противной боли в ноге.