Всё шло как нельзя лучше. День свадьбы приближался, а вместе с ним нарастало ощущение небывалого счастья и покоя. Сладкое томление наполняло душу, стоило только произнести вслух «жена», а потом повторять это слово, катать его во рту, как дольку шоколада, а оно таяло, таяло, это удивительное сочетание звуков… И я таяла от блаженства, не отпускала Максима ни на шаг, цеплялась за его рукав, когда он жарил яичницу; не в силах стереть мечтательную улыбку, стояла возле двери ванной, когда он брился, любовалась его лицом, фигурой, каждым жестом, млела от поцелуев ласковых губ…
За день до радостного события, безмятежно улыбающаяся, сфотографировалась во весь рост возле ресторана «Свет и тень» и упросила Макса вывесить это фото на его странице Вконтакте с недвусмысленной подписью «Моя невеста».
Он с готовностью откликнулся на просьбу, добавив от себя уточнение: «Моя любимая невеста – Валечка Шангина».
Я ликовала.
Валечка Шангина… А скоро я стану Валечкой Долгополовой!
Боже, как восхитительно звучит!..
Бумажку с данными от странички Лены я торжественно сожгла в пепельнице, когда Макс отсутствовал. Больше мне туда никогда не попасть, ведь довольно сложный пароль моментально выветрился из памяти.
Сама она с тех пор не появлялась и не преследовала нас. Но даже если бы и появилась – её поезд ушёл. Макс уже знал всё, что она могла бы ему сообщить, и давно сделал свой выбор.
Константин Зимин, разумеется, тоже исчез из моей жизни, и теперь, когда парочка стервятников, кружащих над моим счастьем, сгинула в небытие, я могла думать лишь об одном – о предстоящей свадьбе.
Днём Макс работал, а я сидела дома или гуляла по городу: каталась на теплоходе по реке, бродила по парку, ходила в кино и музеи. Вечером мы выбирались в какое-нибудь кафе или смотрели телевизор и каждую ночь любили друг друга до изнеможения.
Однажды мы съездили за город, в коттеджный посёлок, и Макс показал наш будущий дом. Дом был очень красивым, двухэтажным, с большими окнами, садом и верандой. На крыше, что-то громко крича, копошились рабочие. Они были так заняты, что даже при виде хозяина не оставили работу и не проявили никаких эмоций.
– Не будем их смущать… – шепнул Макс. – Они торопятся успеть к сроку. Я пообещал им двойную оплату!
Один рабочий на крыше повернулся, приложил ладонь ко лбу и хмуро посмотрел в нашу сторону.
– Пойдём, пойдём, – заторопился Макс.
Весь вечер мы горячо обсуждали чудесный дом и всю дальнейшую, столь же чудесную, совместную жизнь. Макс настаивал, чтобы я не работала, так как обеспечивать семью должен муж, а я возражала, что тоже хотела бы работать, чтобы мы смогли поскорее рассчитаться с долгами.