Взяв с мужчин клятву, я передала им мешки с покупками и отправила домой. Мы же с Агафоном хотели зайти к Айнаре. Было у меня к старой провидице пару вопросов. Только вот ответов я так и не получила…
Мне сказали ждать. Совсем скоро произойдёт что-то невероятное! Подобное чуду! А дальше нужна будет вся моя смекалка. И мозги… Почему-то женщина хохотнула, когда сказала это. Ещё и пальцем пригрозила, мол, не растеряй, они тебе ещё пригодятся.
Для меня это было удивительно. Никогда не была дурочкой, хватило от жизни уроков.
А ещё мне перестал сниться Эль. Совсем… И я не могла понять, почему сейчас. Порой, ложась ночью в кровать, я мечтала вновь увидеть славного капитана, его улыбку, почувствовать вкус поцелуя…
Но каждый раз я, просыпаясь утром, горько вздыхала — не приснился.
А так… Я научилась доить корову ощипывать кур. Не скажу, что оба этих занятия мне безумно нравились, но что делать? Я даже в какой-то момент думала, что не прочь вернуться домой. к прошлой жизни. Но потом смотрела на Альфи, на мой лучик света, и понимала — не променяю ни на какие блага двух миров!
* * *
— Ви, ну скажи ему! — взвизгнула Лия, пытаясь у Марка отнять игрушку. — Он немного уже поиграл! Теперь моя очередь!
Я оторвалась от дневника и посмотрела на детей с улыбкой. Они немного оттаяли, во всяком случае малыши. Иногда спрашивают, когда вернутся родители, но мы говорили, что мама и папа очень далеко и добираться им долго. Врали, конечно, но не говорить же правду? Мы не знали, что стало с командой благородного разбойника. Любые попытки узнать о судьбе партизан заканчивались провалом. Они словно исчезли… Словно их и не было.
Старшие дети грустили. Девочки плакали украткой, опуская красные глазки. А мальчишки только сжимали зубы.
Я переживала за них, потому что понимала, вот такое поведение ведёт к ненависти.
Но и сказать ничего не могла. Они в своём праве. Только просила не делать глупостей и напоминала слова Айнары, что все виновные будут наказаны.
— Марк, Лия права, — строго сказала я. — Помнишь, я сказку рассказывала? Надо делиться!
Марк надул губки, но игрушку отдал. Я же, улыбнувшись, выдернула листок из блокнота и сделал самолётик, пустив его лететь по комнате.
Марк с визгом бросился следом, прямо наперерез Малышу, который тявкая, попытался поймать такую интересную, незнакомую добычу.
Я же взяла ручку и принялась описывать дальше приключения нашей семьи.
Правда, написать свои мемуары мне всё же не дали. В игровую, переделанную из свободных покоев, в прямом смысле ворвался Агафон.
Взъерошенный, испуганный, в глазах паника.