Опустил на неё взгляд, покачал головой.
– Ничего не помню. Да и плевать мне, что там было в детстве. Оставь меня.
Хаджар разочарованно отпустила его руку, но не ушла.
– Ты тогда всё время стоял у окна и, когда я спросила, кого там выглядываешь, сказал: маму. Только мама так и не вернулась. Не изводи себя. Прекрати это, сынок. Оставь. Не рви себе сердце. Ведь ты сам видел сгоревшие тела. И на пожарище не ходи больше, не нужно. Все вещи перепачканы этой золой…
– Надя жива. Погладь платье и верни его на место, Хаджар.
А он уйдёт упиваться, ужираться до зелёных соплей, и всё равно не получится. Его не берёт алкоголь в последнее время. Как будто специально… Чтобы больнее было, чтобы не мог забыться.
Даже когда получается вырубиться, он не спит больше двух часов. Стоит только провалиться в небытие, как его встряхивает голос Нади и снова вырывает в реальность. Так и бродит по пустому особняку ночи напролёт. Или в ярости жмёт на педаль газа, пробуждая ночные улицы рёвом мотора.
Снова едет туда, на пепелище, и сидит там до рассвета. Всходит солнце, а он смотрит на оранжевый яркий диск и понимает, что зря сюда пришёл. Она жива. Она обязательно вернётся. Он найдёт её рано или поздно.
В клубе Таира (прим. автора: Таир Абаев – главный герой книги «Таир. Укради меня этой ночью»), как обычно, до хрена народу, снующего туда-обратно. Какая-то девица устраивается у него на коленях, и он, опустошив бокал, скидывает её прямо на пол. Та заваливается на спину, от удивления распахивает глаза и силиконовый рот.
– Собрала свои кости и свалила нахуй, – цедит с ненавистью, а та в ужасе убегает.
– Ты снова не в духе, брат? – за их столом появляется Таир, падает на диван напротив. – Давай выпьем, что ли? Андрей обещал подойти. О, а вот и он!
Вербин подаёт руку Абаеву, тянет её и Хаджиеву, но Саид лишь поднимает на него презрительный взгляд.
– Где моя жена? Твои мусора её нашли?
– Нет. Не нашли. Как и твои бандюки. Невозможно найти того, кого больше нет.
Вскакивает, хватая Вербина за грудки и впечатывая нехрупкое туловище оного в декоративную стену, и та мгновенно даёт трещину.
– Она есть! И будет!
– Брат, только не здесь, я прошу тебя, – на плечо Саида ложится ладонь Таира. – Из уважения ко мне и в благодарность за моё гостеприимство.
– Пошли, выйдем, – Вербин отряхивается, нервно поправляет свой пиджак.
На улице сыро и отвратительно, как, в общем-то, уже давно у него внутри. Андрей закуривает, табачный дым проникает в ноздри и начинает драть горло. Саид отворачивается, морщась.
– Ты сам прикинь, Саид. Два тела: мужчина и женщина. Именно на заброшке, где сто лет не появлялись даже наркоши с бомжами. Абсолютно пустынное место. И тут вдруг за пару месяцев до пожара нарисовывается какой-то крендель. Покупает эту заброшку, вешает на окна ставни и новые двери. В этом кренделе как раз прежний хозяин дома узнал Радугина. И в ту ночь он был там с Надей. Мы не успели. Облажались. Я не знаю, что тебе сказать, потому что и я виноват. Даже палачи не успели среагировать, понимаешь? Никто даже представить себе не мог, что Радугин и есть маньяк. Это дерьмово, Саид. Но тебе пора перестать обманываться. Хватит. Её нет.