Он думал обо мне каждый день…
– У меня для тебя подарок, – произносит вдруг Саид, и я застываю перед зеркалом, уставившись на него, как на умалишённого.
– Что?
– Подарок, – терпеливо повторяет он и приближается ко мне сзади. – Хотел ещё перед ужином вручить, но как-то забегались. Ты со своими платьями… – достаёт из кармана брюк тонкую цепочку с небольшим кулоном, без коробки с бантами и прочей мишуры. По-простому так. Прохладный металл ложится на мою грудь, ползёт выше и сжимается на шее. Сжимается в прямом смысле слова. Как та самая удавка. Не потому что цепочка короткая и Саиду сложно её застегнуть. Он специально душит меня ею.
– Саид… – дёргаюсь, но повернуться или выбраться из захвата он мне не позволяет.
Прижимает спиной к себе, продолжая удерживать за шею проклятой цепочкой. Я могу дышать, но металл врезается в тело, и, если он потянет ещё сильнее, то точно вспорет мне кожу.
Молча смотрит на меня, и в отражении его глаза превращаются в чёрные угли. Ни слова не произносит, просто смотрит.
– Саид, что ты делаешь? – осторожно тянусь к его запястьям, а он продолжает буравить меня своим тёмным взглядом. – Ответь мне. Что это за демонстрация силы? Хочешь причинить мне боль? Зачем?
– Почему ты хотела уйти от меня?
– Я не собиралась уходить от тебя. Дело не в этом. Я хотела этой ночью остаться со своими родителями. Я имею на это право.
Я вру. После слов отца за столом я закрыла для родителей дверь в свой мир. Захлопнула. Вот так сразу и без компромиссов. Я готова была терпеть их безразличие вечно, но унижения перед Хаджиевыми не выдержала. Я просто хотела сбежать. Хотя бы к тому же Славке. Он единственный, кто ничего от меня не ждёт. Он любит и принимает меня такой, какая я есть, со всеми моими проблемами, страхами, неприятностями. Он ничего не требует взамен.
Да и похищение школьницы – проблема уже глобального масштаба. Пусть я не в состоянии разобраться в своей жизни, но помочь другим я могу.
– Ты никуда от меня не уйдёшь. Не поняла ещё? – захват ослаб, и цепочка ровно легла на ключицы. Саид же огладил ладонями мои плечи, сжал. – Ты никуда не выйдешь из моего дома, пока я не дам на то своё согласие. Научись уже уважать мнение своего мужчины. А то нам придётся сложно. Раздевайся, Надя. Будем учиться любить меня, – пальцы Хаджиева ловко подцепили лямки платья и медленно потянули вниз.
– Саид, я не…
– Помолчи, – не сдержался, рванул платье так, что оно затрещало по швам. Надя вздрогнула, но не шелохнулась, так и осталась стоять на месте.
– И что дальше? Сделаешь то, что хотел? Изнасилуешь? – её голос не дрожит, и доктор Смирнова никак не выдаёт свой страх. Но он заметен в глазах, и этого скрыть она не может.