На задворках сознания слышится голос Хаджиева-старшего, твердящий о каком-то пожаре, но мне не хочется выходить и снова ввязываться в разборки сильных мира сего, да и сил, честно говоря, на это не осталось, любовничек-то горячий попался. Обняв подушку, пахнущую парфюмом Саида, закрыла глаза и когда уже была в шаге от дремоты, зазвонил телефон. Кажется, он был в кармане платья, когда Саид притащил меня в свою спальню. Отыскав гаджет на полу, с зеванием отвечаю и мгновенно трезвею, когда слышу Славкин угрюмый голос.
– Привет.
– Привет. Что-то случилось? Новая жертва?
– Я тебе на почту кое-что скинул. Только смотри одна.
– И что там?
Но Радугин сбросил вызов, так ничего толком и не объяснив. Видать, всё ещё дуется.
Пришлось подниматься, красться как воровка в свою комнату, чтобы никто не заметил меня в таком виде. В доме было тихо, но я то и дело оглядывалась, как бы не попасться на глаза бдительной Хаджар или, что и того хуже, Хадии. Меня и так тут все едва не проституткой считают.
Открыв ноутбук, зашла на «мыло» и, открыв папку с письмом от Славки, кликнула на запуск. Видео началось с заставки-дисклеймера, призывающего убрать детей от экранов, а после появилось какое-то красное месиво, в котором я не сразу рассмотрела целую кучу трупов.
– Шокирующие кадры расползлись по сети… Тела нескольких членов влиятельных семей в городе N**** были найдены на заброшенной стройке… Уже установлено, что зверски убитые мужчины несколько часов подвергались пыткам… – в ушах зашумело, и голос диктора окончательно утонул в красном мареве, которым мне заволокло и глаза.
Я узнала их… Всех, кто там был.
* * *
– Начался пожар на кухне. Мол, возгорание какое-то. Но вы же знаете, я всегда слежу, чтобы повара отключили все приборы. Только холодильники работали, но это не из-за них. Всё крыло сгорело в считанные минуты. Ночь же. Пока людей эвакуировали, пока пожарка приехала, а потом…
– Ладно, иди! – отец раздражённо махнул рукой, прогоняя администратора погорелой гостиницы вон.
Саид поморщился от удушающего запаха гари. Он ненавидел этот запах. Помнил его ещё с детства, когда убили мать. Чувствовал вкус пепла даже сейчас. Самый жестокий триггер, который может преследовать человека.
Видел, что и отцу некомфортно. Посерел весь. Видимо, воспоминания у него не лучше.
– Ну хоть пострадавших нет. Уже что-то.
– Ты серьёзно, сын? Пострадавших нет? А мы, по-твоему, кто? Понести столько убытков! Это лучший комплекс! Тебе напомнить, сколько здесь всё стоит? Чтоб его всё! – отшвырнув ногой какую-то обгорелую тряпку, выругался, что свидетельствовало – отец на грани.