Но, так как Божественный Промысл являет нам о себе немногое, но и это вполне открывает нам познание нашей немощи, то, тот, кто слышит голос тихого веяния, должен сказать, что он узнал из этого слышания (из услышанного). Следующее:
Стих 17. Разве человек праведнее Бога, и муж чище ли Творца своего?[81]
67. По сравнению с Божественной справедливостью человеческая справедливость — несправедливость. Почему необходимо сдерживать жалобы об ударах Бога. — По сравнению с Божественной справедливостью человеческая справедливость — несправедливость, потому что и видится она только тогда, когда сияет в темноте, но омрачается, когда выставлена на свет солнца. Следовательно, что узнал Елифаз, вовлеченный в созерцание, если не то, что человек не может оправдаться перед Богом? Ибо мы полагаем, что то, что мы делаем внешне справедливо, но мы не знаем ничего о внутреннем, и мы ослепляемся, словно выставленные на солнечный свет. Но, когда мы с грехом пополам познаем внутреннее, мы не считаем так, потому что известно, что насколько утонченней судить о темноте, настолько более обоснованно о яркости света. Ибо, если кто видит свет, тот знает что думать о темноте. Но кто не имеет понятия о яркости света, тот одобряет тьму вместо света. Хорошо же добавляется: «И муж чище ли Творца своего»? Кто бы ни сетовал об ударах, он отличен от того, кто порицает правосудие Ударяющего. Следовательно, муж, который жалуется на удары плетью, считает себя чище своего Создателя; без сомнения, он поставляет Его ниже себя, если он скорбью опровергает Его суд о себе. Следовательно, чтобы человек не отваживался осуждать Судию греха, он должен смиренно помышлять о Создателе всего сущего, потому что Тот, Кто чудесно сотворил человека из ничего, не ударяет сотворенного безжалостно. Елифаз узнал это, когда слышал голос подобно тихому веянию. Ибо в созерцании он узнал о величии Бога, и как смиренно должно бояться, когда получаешь наказание. И тот, кто вкушает высшее, невозмутимо переносит низшее, потому что он внутри видит совершенно, какова цена того, что он совершает снаружи. Ибо тот, кто не знает правила высшей справедливости, справедливо думает о себе плохо; и часто дерево видится прямым, если оно измеряется не по линейке, когда же оно приставляется к линейке, открывается насколько оно искривлено, так как, бесспорно, справедливость обнаруживает то, что одобряет обманутый глаз. Итак, Елифаз, так как увидел высшее, высказывает строгое суждение о низшем. И хотя он изобличает блаженного Иова несправедливо, однако, он, верно, описывает природу творения, по сравнению с Творцом, говоря: