- Близко ко мне не подходи! - резко выкрикнула Елена. - Видеть тебя не желаю: из-за тебя позор мой.
И она, не оглядываясь, побежала к терему, Аринка едва поспевала за ней.
Ее возлюбленный стоял потрясенным.
- А правда то, что в грамотице написано? - не удержался и спросил Пахомий.
- Не твое дело, - огрызнулся Димитрий.
- По лицу твоему вижу, что правда. Не печалься, остынет она, позлится да простит.
- А коли нет? - в голосе Димитрия слышалось отчаяние.
- Ну, это уж старайся. Я не знаю, как ты ее там... уговариваешь.
- Что - нибудь про нее грязное скажешь, убью, - Димитрий угрожающе схватился за меч.
- Да что я такого сказал-то? - возмутился Пахомий.
- Вот и молчи, - Димитрий со злостью пнул валявшееся на земле полено, оно шумно ударилось об угол избы.
«А ведь так хорошо все было», - огорченно думал он. - И отчего я ей вчера не признался? Как теперь подступиться?»
Перед дорожкой все собрались в маленькой почерневшей церквушке. Здесь отец Лука отпевал погибших воев. Они рядком лежали в колодах- долбленках, на скорую руку смастеренных местными заставскими мужиками.
Народу набилось - не протолкнуться. В храме было душно от горящих свечей и дыхания присутствующих. В первом ряду по правую руку от гробов расположились бояре, за ними дружинники. Около Гордея с мрачным лицом стояла зареванная Забава. С левой стороны оплакивали воев княгиня и Пересветовна, позади - Акулька, Параша и Арина.
- Можно я к Забаве попрощаться подойду, - взмолилась Аринка.
- Если подойдешь, так тоже здесь останешься, - грубо отрезала княгиня, не поворачивая головы.
Девка вздохнула и осталась стоять на месте.
Когда служба подходила к концу, Димитрий отступил на шаг и стал пробираться к Елене. Он бесцеремонно отодвинул Аринку и встал позади княгини.
- Еленушка, голубка моя, ну, выслушай меня, в чем я виноват? - зашептал он ей на ухо. - Раз у тебя холопки-то такие оказались, моя вина в чем?
- Что в грамотице про тебя да князя писано, то правда? - не оборачиваясь к нему, спросила Елена.
- Нет, конечно, вот смотри - крест целую. Разве ж можно в святом месте врать. Да ты и сама в то не веришь.
- Не верю, - подтвердила Елена.
- Вот видишь, а губки на меня дуешь.
- Отойди ты от меня: люди кругом. Ты что не видишь, Вышата вон уже над нами потешается?
- Да сдался тебе этот старый хрыч, что на него внимание обращать!
- Да как ты не поймешь? Любимая твоя в бесчестии, опозорена пред всеми, а тебе и горя нет! Воев вон хороним, за меня полегли, а ты только о себе думаешь.
Димитрий обиженно отошел на свое место.
- Что сказала? Ночью не приходи? - пошутил Вышата, когда они вышли из церкви. - Ты на меня очами грозно не сверкай, я те не Пахомий. Напроказничал - так отвечать надо.