Телевизор работал в фоновом режиме. В какой-то момент зазвучала лирическая песня, я пригласил Лилию на танец. Немного поломавшись в типично женском стиле (ой, я уже пьяная, тебе ноги отдавлю, а веса во мне немало, ты же видишь), она встала с кресла, и мы потоптались в обнимку на полутора квадратных метрах свободного пространства перед телевизором до стола. А диспозиция была такая: к раскрытому и постеленному дивану (на котором во время ужина сидел я) был пододвинут стол, а с другой стороны к столу было придвинуто кресло, на котором сидела она. Завершая танец, я захотел поцеловать ее в губы, но она с улыбкой убрала губы и подставила щечку, и сказала что-то типа «не торопись». Для меня этого было достаточно, чтоб понять, секс будет, ибо она не отстранилась вообще от поцелуя, и не стала ругаться, а всего лишь призвала не спешить.
Галантно проводив даму до ее места, я уже не ушел к себе на диван, а примостился на ручке кресла. Во время танца, чтоб создать романтическое настроение, я погасил верхний свет, и теперь комнату освещал только экран телевизора. Я стал гладить Лилию по волосам и лицу, изредка наклоняясь и целуя волосы, щеку, шею, но подчеркнуто-послушно избегая ее губ. Сперва реакция была никакая, потом стало ясно, что ей приятно, она закрывала глаза в моменты ласк, откидывалась на спинку кресла, гладила мои волосы.
Иногда спохватывалась, типа, что это я позволяю себе с практически незнакомым мужчиной, отодвигалась от моих рук и губ, и тянулась к стоящей на столе уже второй бутылке водки. Я тогда наливал ей и себе, говорил очередной тост, запивал соком, хрумкал огурцом или иной закуской, и с прежним пылом возвращался к прерванным ласкам.
«За наше приятное знакомство, и за то, чтоб оно стало более приятным и близким! И давай скрепим его на брудершафт» - провозгласил я очередной тост. Лилия, держа рюмку в руке, несколько секунд молча и внимательно, совсем не пьяным взглядом, смотрела мне в глаза, и наконец, улыбнувшись, прошептала «Давай!». Я ожидал, согласно традиции брудершафтов, что она встанет, и мы, сплетя руки, выпьем и поцелуемся, и даже сам привстал с ручки кресла. «Ты куда?» - удивленно спросила Лилия, и свободной рукой потянула меня за рукав, мол, садись обратно. В довольно неудобной позе мы сплели руки, выпили, и я наконец прижался к ее губам своими, почувствовал их мягкость и обжигающую теплоту.
Я-то как думал? Что поцелуй в губы – предвестник секса. Но Лилия, во всей видимости, так не думала, и опять прошло довольно много времени моего сидения на ручке кресла, просто в число ласк добавились и поцелуи в губы. Мои попытки вытащить ее из кресла и переместить на диван в горизонтальном положении были безуспешны и в силу ее веса, и в силу того, что она просто длила нравящуюся ей фазу.