Вопрос этот чрезвычайно сложен и с трудом поддается осмыслению. Так, например, когда Иисус читал Нагорную проповедь неподалеку от Капернаума, Он не находился в тот же момент в Иерихоне — так в каком же смысле Его можно называть вездесущим? Как мы можем называть Его всеведущим, если в Евангелии от Марка 13:32 Он Сам признает, что не знает будущего? Если Он предвечен и вне времени, почему Послание к Колоссянам 1:15 называет Его «рожденным прежде всякой твари»?
Все это поначалу может навести на мысль, что личность Иисуса не соответствует «словесному портрету» Бога. Но за годы работы я убедился в том, что первое впечатление чаще всего обманчиво. Вот почему меня так радовала возможность обсудить эту тему с доктором Карсоном (D. A. Carson), богословом, одним из самых выдающихся христианских мыслителей последних десятилетий.
Интервью восьмое: ДОНАЛЬД А. КАРСОН, д-р философии
Д. А. Карсон — профессор и научный сотрудник Евангельской богословской школы Святой Троицы, автор и редактор более четырех десятков книг. Среди них — «Нагорная проповедь» (“The Sermon on the Mount”), «Ошибки экзегетики» ( “Exegetical Fallacies”), «Евангелие по Иоанну» (“The Gospel According to John”), а также знаменитая, отмеченная наградами книга «Бог шутит» (“The Gagging of God”).
Карсон владеет четырьмя языками (своим прекрасным французским он обязан детским годам, проведенным в Квебеке). Он — сотрудник общества библейских исследований Тиндла, Общества библейской литературы и Института библейских исследований. Сфера его научных интересов широка чрезвычайно — исторические свидетельства об Иисусе, постмодернизм, греческая грамматика, богословие апостолов Павла и Иоанна…
Карсон начал свою исследовательскую карьеру с химии (степень бакалавра естественных наук в университете Макгилл), потом стал заниматься богословием и получил степень магистра, а затем отправился в Англию, где в престижном Кембриджском университете защитил докторскую диссертацию по Новому Завету. Он преподавал в трех разных колледжах и семинариях — до 1978 года, когда перешел на работу в школу Святой Троицы.
Я никогда прежде не встречался с Карсоном, и, направляясь в Евангельскую богословскую школу Святой Троицы, ожидал увидеть чопорного «ученого сухаря». Однако с первого же взгляда стало ясно, что передо мной хотя и самый настоящий ученый, но отнюдь не сухарь. Карсон буквально поразил меня теплотой и искренностью, а также терпением, с какими отвечал на мои вопросы, порой весьма язвительные.
Наша беседа проходила в просторной комнате отдыха преподавателей, где кроме нас не было ни души — шли рождественские каникулы. Мой собеседник был одет в белую ветровку, синие джинсы и кроссовки «Адидас». Мы познакомились, немного поболтали и пошутили о любимой нами Англии (Карсон в течение многих лет бывал там наездами, а его жена Джой — англичанка); затем я достал записную книжку, включил диктофон — и начался разговор, ради которого я приехал.