Христос под следствием. Журналист расследует факты об Иисусе (Стробел) - страница 144

— Ну давайте предположим, что случилось невозможное, и Иисус каким-то образом остался в живых. Допустим, Он высвободился из савана, выбрался из гробницы, скрылся от охранявших гробницу римских солдат. Говоря языком медицины, в каком состоянии Он должен был находиться после того, как апостолы сняли Его с креста?

Метерелл явно не хотел развивать эту тему.

— Ну вот опять, — простонал он. — Я уже сказал вам, что никто не может остаться в живых после распятия. Но если бы Он и смог — как ходить с гвоздями в ногах? Как бы Он преодолевал в краткий срок большие расстояния — скажем, до Еммауса? Что бы Он мог делать вывернутыми и раздробленными руками? И, наконец, вся спина у Него была тяжко изранена, а грудь пробита копьем!

Доктор на секунду задумался, и по глазам его стало ясно, что он готов поставить точку в этой истории и вбить последний кол в сердце живучей «теории обморока». До него еще никому не удавалось опровергнуть аргумент, впервые выдвинутый немецким богословом Давидом Штраусом в 1835 году.

— Послушайте, — сказал Метерелл, — человек в таком состоянии никогда бы не смог убедить своим видом апостолов в том, что они должны идти в мир и прославлять его как Живого Бога, восставшего из мертвых. Вы понимаете, что я имею в виду? После пережитых страданий, с такими травмами и такой кровопотерей, Он мог внушить апостолам только жалость. Они бы скорее бросились лечить Его, нежели провозглашать Его победу над смертью. Абсурдно предполагать, что апостолы, увидев Его в таком плачевном состоянии, ринулись бы проповедовать, что однажды все воскреснут во плоти, подобно Ему. Это просто не пришло бы им в голову. Так не могло быть!

ВОПРОС, ОБРАЩЕННЫЙ К ДУШЕ

Метерелл мастерски сформулировал свою точку зрения, не оставив и тени сомнения в своей правоте. В основном он отвечал на вопрос «как»: как был казнен Иисус, и мог ли Он при этом выжить? Но, когда он окончил, я почувствовал, что чего-то все же не хватает. Я выудил у доктора информацию, но не заглянул в его сердце. И когда мы уже стояли на пороге, я понял, что мне просто необходимо задать ему вопрос «почему».

— Алекс, я хочу задать вам еще один, последний вопрос, — сказал я, — не как ученому или медику, а просто как человеку.

— Ладно, — ответил он, и я почувствовал, как тает его сдержанность.

— Иисус намеренно отдал себя в руки предателя, Он не сопротивлялся аресту, Он не защищал Себя в суде — очевидно, что Он намеренно пошел на то, что Вы описали как унизительную и медленную муку. И я хочу понять, почему. Что могло подвигнуть человека согласиться на такую казнь?