Синеватая вспышка фонаря разрезала мрак, как молния ночное небо. Я вздрогнула всем телом, едва не вскрикнула. Через пару мгновений я увидела отсвет коммуникатора, холодные цветные блики на сосредоточенном лице Иршат-саеда. Он подошел, безжалостно посветил мне в глаза, заставляя жмуриться, перевел луч на лицо Бахат.
— Какого…
Он не договорил. Засопел, поднял голову, будто бессловесно жаловался всемогущему тахильскому богу.
— Что она здесь делает?
Я молчала. Мои слова сейчас окажутся глупым детским лепетом. Бахат маленькая и худая — я могла хотя бы попробовать пережать ей сонную артерию, как учила когда-то Дарка, но я просто повелась на шантаж. Не сделала ничего.
Бахат шагнула вперед:
— Я сама, Иршат-саед. Я следила за Амани и все поняла. Я пойду с ней. Иначе подниму весь дворец. И у вас ничего не выйдет.
— Да ты хоть понимаешь… — Иршат-саед сорвался на крик, но снова не договорил. Опустил голову и сосредоточенно тер пальцами лоб. — Ты понимаешь, что если тебя снова поймают, то казнят? Никто больше не будет с тобой возиться. Ты это понимаешь, глупая женщина?
Та лишь сосредоточенно, решительно кивнула.
— Зачем? — медик снова направил синеватый луч в ее лицо.
Теперь оно казалось устрашающим, настоящее лицо призрака. Полупрозрачное, синеватое, будто не живое. Я только сейчас заметила, что у нее почти белые ресницы. Как усики-щеточки ночной бабочки. Они дрожали.
— Это не жизнь, Иршат-саед.
— Разве с тобой плохо обращаются?
Бахат зло усмехнулась. Кривая улыбка перекосила ее лицо:
— Со мной не должны обращаться, Иршат-саед. Я свободная гражданка Альянса, такая же, как и она, — Бахат кивнула на меня. — Я не домашний зверек. Не прислуга. Не иждивенка. Я не должна молиться по приказу богу, в которого не верю. — Бахат снова зло оскалилась: — Вам не понять, саед — вы мужчина. Мужчины здесь — совсем не то, что женщины. Пусть меня поймают. Но я хотя бы несколько минут буду верить в то, что могу что-то изменить. У меня отняли выбор, саед. Вот это самое невыносимое. Я не хочу сгнить здесь. Не хочу!
Я опустила голову. Маленькая бледная запуганная Бахат неожиданно предстала сосем другой стороной. Она смелее меня. Или безумнее. Но в ее словах не было безумия. Нас лишают выбора, лишают права распоряжаться собственной жизнью.
Я тронула рукав Иршат-саеда:
— Она пойдет со мной. Мы справимся. Главное, чтобы эркар был двухместным.
Ренегат лишь сопел, потирая лоб:
— Идиотки! — Он уставился на Бахат: — Ты понимаешь, что подставляешь ее? Вдвоем у вас меньше шансов. У тебя он уже был — подумай о ней.
Бахат выдержала его взгляд, лишь губы едва заметно дрогнули: