Я стащила чехол, покрытый приличным слоем мелкого песка. Ожидаемо. Дряхлая модель с маленьким зарядником старого образца. Но на восемьсот миль должно хватить. Иршат-саед тоже в этом уверен. Я открыла дверцу, села на место пилота, все еще не веря, что вижу эркар. Я активировала систему, от волнения не сразу нащупав тумблер. Наконец, привычно засветилась приборная панель, раздался знакомый гул, который казался сейчас райской песней. Я откинулась на спинку сидения, глубоко вздохнула несколько раз, стараясь взять себя в руки. На пассажирском сиденье рядом лежали три термических фляжки. Я свинтила крышку одной из них, поднесла к носу, не чувствуя запаха. Пригубила. Ледяная вода. Иршат-саед позаботился даже об этом.
Я активировала карту, наблюдая, как разгорается тонкая зеленая паутина с редкими белыми точками и всплывающими названиями с цифрами координат. Городок Альрам уже был предусмотрительно помечен красным маркером. Я даже усмехнулась — сервис!
Я положила руки на штурвал, с наслаждением чувствуя потертую оплетку, посмотрела на свою провожатую:
— Спасибо, Салех-алязи.
— Пусть тебе повезет, нимат альжана.
Она в нетерпении комкала чадру, нервно поджимала губы. Хотела, чтобы я быстрее уехала.
Я в последний раз посмотрела на Салех:
— Прощайте. Храни вас Всевышний, нимат альжана.
Та лишь кивнула.
Я захлопнула дверцу, открыла клапан спуска воздуха. Эркар зарычал, встряхнулся, и с непривычно раскатистым гудением понесся на свет.
59
Я выжимала из хрипящего эркара все, что могла, но казалось, что он едва плетется. От перегруза двигателя посудину трясло, и я была вынуждена сбросить скорость до оптимальных значений. Казалось, я просто дрейфовала в бескрайнем желтом море песка. Старая система кондиционирования давно перестала справляться с жарой, и эркар нагревался на беспощадном солнце, как консервная банка. К середине пути я уже опустошила две фляги с водой, которая неудержимо выходила потом.
Четыреста миль и одна фляга…
Я все еще не верила, что удалось вырваться. Терзало чудовищное ощущение, что кто-то просто отпускает поводок, позволяя мне что-то возомнить. Я будто чувствовала это натяжение, когда пришлось сбросить скорость. Будто дернули, осаживая. Я все время сверялась с картой, но видела лишь пульсирующую голубую точку — себя — и несколько параллельных зеленых линий. На мили вокруг не было ни населенного пункта, ни оазиса. Мертвая выжженная земля, бесконечный разогретый песок. Самым страшным сейчас представлялось застрять здесь. Одной. Без воды.
Это верная смерть.
В голову полезли самые неприятные предположения. О том, что Иршат-саед мог неверно рассчитать объем зарядника. О том, что старая рухлядь не выдержит и выйдет из строя прямо посреди пустыни. О том, что из-за барханов за спиной вот-вот покажутся эркары патрулей. И скорее недоумевала, что их еще нет. Я откидывалась на спинку сидения, глубоко дышала, прикрывала глаза. Но спокойствия это не приносило. В памяти отчетливо всплывал старый сарай, в котором я бросила Бахат. Наверняка ее уже нашли. Возможно, ее уже нет в живых.