Кажется, я уснула под мерное тихое гудение двигателя, под плавный полет. И мне снился Пол. Его сильные теплые руки, которые подхватывают меня, его голос, его губы. Я обвивала руками его шею, скользила по широкой груди, пыталась совладать с пряжкой ремня, но пальцы не слушались. Руки, были будто не мои, словно тело не подчинялось разуму. Я чувствовала себя парализованной, беспомощной. Легкой, как кусок пемзы, который швыряет ленивый прибой.
Когда я открыла глаза, кругом была темнота. Лишь отражались в стеклах и глянцевых поверхностях огни салона. Ощущалось лишь то, что сбросили скорость. Вазир-саед по-прежнему сидел рядом, со скучающим видом тыкал пальцем в коммуникаторе, неприкрыто зевал.
Казалось, я проспала целую вечность. Я прильнула к стеклу, пытаясь рассмотреть, что за окном, но тьма была непроглядной. Ни серого песка, ни звезд. Я повернулась к Вазиру:
— Где мы?
Он не сразу воспринял вопрос, лишь интуитивно поднял голову. Потом будто опомнился:
— Всего лишь тоннель, мисс. Мера предосторожности. Мы приехали.
Вторя его словам, эркар качнулся, с шипением набрал воздушную подушку и затих. Я снова прильнула к стеклу, но по-прежнему увидела лишь непроглядную черноту. Вазир-саед открыл дверцу, вышел, подсвечивая себе фонарем. Потом нагнулся и подал мне руку:
— Прошу, мисс.
Я не решалась. Внутри все ходило ходуном, сердце грозилось вот-вот оборваться. Тяжелое гнетущее предчувствие, которое я изо всех сил старалась отбросить подальше. Это страх, больше ничего. Просто я уже привыкла бояться.
Я глубоко вздохнула и вложила пальцы в руку Вазир-саеда.
60
Мы шли в полной темноте, разгоняемой лишь светом фонаря. Тоннель. Похожий на те, которыми вела меня Салех-алязи. Разве что здесь было просторнее, не приходилось сгибаться и сдирать локти. Казалось, эта проклятая страна сплошь изрыта крысиными ходами.
Наконец, Вазир-саед толкнул узкую дверь, и мы вошли в пустое помещение, освещенное одиноким факелом, закрепленным на стене у другой двери.
— Можете снять чадру, мисс.
Я не стала медлить — тут же избавилась от отвратительной черной тряпки, которая душила. Вазир кивнул, призывая подождать, и принялся сосредоточенно тыкать пальцем в коммуникаторе. А меня наполняла тревога. Поднималась от самых стоп, достигала коленей, талии, поднималась выше. Заполняла, как вода заполняет пустой сосуд. Липкое чувство добралось до груди и будто вибрировало, гудело. Едва уловимо, как низкочастотный гул, который ощущаешь скорее нутром, чем слухом.
Когда открылась дверь, я вздрогнула всем телом и застыла, не в силах даже дышать, ноги слабели. Я осела на каменный пол, голова безвольно поникла под собственной тяжестью.