– Но как это случилось? Я лично покупал машину Юле. Специально выбирал самый безопасный автомобиль. Её машину только вчера проверяли на СТО. Она новая и в идеальном состоянии. Возможно тут ошибка. И это не ее машина.
– Нет ошибки нет. Номера принадлежат ей.
– Как это случилось?
– Она была подорвана из гранатомета, – перед глазами все плывет. Я едва стою на ногах.
– Где? – он говорит адрес. Это почти рядом с нашим домом.
– Я приеду.
– Мама! Мама! – радостно кричат дети. Мне переворачивают всю душу.
Нет, это не она. Не может быть! Тут ошибка! У нас же дети. И я. Как я без нее?
Эта мысль буравит мозг, превращает тело в вату. Через несколько минут я на месте. Тут журналисты, скорая помощь и машина полиции.
Черный обуглившиеся автомобиль только закончили вскрывать и из него вытаскивают черный, как уголь труп. Сердце обливаются кровью, но я заставляю себя подойти. Мне преграждают дорогу сотрудники полиции.
– Пустите! Возможно… это моя жена.
– Не стоит вам на это смотреть, – смотрю, как один лейтенант отходит в сторону и его тошнит.
– Я хочу посмотреть.
Подхожу к каталке, тело уже упаковали в черный пакет.
– Расстегните, – требую, прикрывая рот. Меня начинает мутить от запаха жженого мяса. Полицейский кивает. Я провожу по шее. Кусок сажи отваливается и я вижу приросший серебряный крестик. Юлин крестик. Я его узнаю из тысячи. Один край крестика был поврежден, но она не хотела его менять, говорила что это память о родителях.
Отхожу за машину и меня начинает выворачивать. А мозг разрывает мысль. Это она.
* * *
– Вы Джанну проверили? – почти кричу в трубку. Она угрожала, что сотрёт мою фирму, а когда не получилось, что-то сделала с Юлей. Я практически уверен в этом. Больше такое провернуть никто не может. Кто был против моей жены? Мама и Джанна. Больше некому. У мамы бы не хватило денег, связей, чтобы это сделать.
Молю, чтобы только она была жива. А иначе и мне не жить без нее.
– Проверяем, – отвечают мне на том конце провода. – Но пока ничего.
– Адлан, – в кабинет заходит Эмин. – Там привезли... – он запинается. – гроб с телом Юли. Нужно попрощаться.
– Я не собираюсь с ней прощаться. И это не она!
– Ты тешишь себя пустой надеждой. Юля мертва. Нужно проводить ее в последний путь достойно, соответственно их религии, – я подлетаю к брату и хватаю его за грудки.
– Ложь! Она жива! Я знаю! Чувствую! – я готов убить единственного брата, за то что он пытается убедить меня поверить в эту ересь. – Это просто разыгранный кем-то спектакль. Гениальная постановка. Они хотят, чтобы я так думал. – Ты мой брат, ты должен помогать мне. А ты!