Гавриил что-то ответил, но мы уже не услышали, толпа неистово заорала.
Лезвие топора человека-быка вновь покрылось маленькими молниями, и он нанес первый удар. Грокула отпрыгнул в сторону. Еще один широченный замах. Теперь просто отвел корпус назад, и молнии просвистели в паре сантиметров от его лица.
Махание топором явно забрало много сил у быкоголового, и поэтому его скорость и резвость явно уменьшились. Он третий раз взмахнул топором, промазал, и его по инерции чуть развернуло. Грокула воспользовался этим, быстро сократил дистанцию и вонзил два своих верхних меча под лопатки противнику. Тот не издал ни звука, но резко отпустил топор и схватил рукой одну из нижних рук врага.
Грокула попытался высвободится, но человеко-бык быстро развернулся, почти не обращая внимания на мечи в спине и, ловко наклонившись, вонзил свои рога в грудь четырехрукого.
Но монстр как-то позабыл, что у противника четыре руки. Он вытащил рога, подался чуть назад, но Грокула прыгнул за ним и вонзил оставшийся клинок ему в горло.
Победа! Толпа ликовала. Барабаны вновь ожили, отбивая ритм. Даже все члены ложи уважительно захлопали. Все, кроме Зазикина. Он стоял на краю нашего деревянного настила и о чем-то разговаривал с одним из зрителей.
Толпа бесновалась, вопила что есть мочи, а на арене, весь в крови, четырехрукий победно поднял вверх руку, а затем бездыханно упал на землю. Да, он выиграл, но от нанесенных ран тоже умер. Ничего страшного, победа засчитана. Сейчас он просто где-то возродится и пойдет праздновать свою победу.
А неслабо так Грокула прокачался с нашей последней встречи. Судя по его движениям и манере боя, он явно эти два месяца штаны не просиживал, усиленно готовился к турниру. Ну ничего, мои чемпионы тоже не животы наедали все это время. Еще посмотрим, кто кого…
Народ медленно повалил к выходам, обсуждая увиденное. Зазикин тем временем подбежал к Алексу и что-то ему зашептал. Естественно, паукоголовому пришлось наклониться, чтоб услышать все изо рта на пузе главного сценариста.
— Прошу вас не расходиться! У меня есть новости! — выкрикнул Алекс.
Его жвалы как-то странно и без остановки потрескивали, а глаза бегали из стороны в сторону. Это он так радуется, что ли?
— Гавриил! Официально заявляю: ты уволен.
Никто не сказал ни слова. Все переглядывались друг с другом, а Гавриил вообще замер и как будто превратился в изваяние. Мерсоньез с интересом наблюдал за происходящим.
— Буквально только что твой отец продал мне контрольный пакет акций, и теперь я генеральный директор всего этого великолепия.