Иван дожидался его. Смеркалось. Солнце коснулось краем Невского залива. На Литейном было оживленно.
Богомазов выглядел уставшим и вялым. Молча прошли часть пути, Павел немного волновался: что-то принесет ему сегодняшний вечер?
Вошли в добротный, солидный подъезд и поднялись по широкой лестнице на второй этаж. Богомазов потянул за шнур звонка. Дверь открыла молоденькая горничная.
В прихожей на стульях небрежный ворох пальто и студенческих шинелей.
Квартира просторная, богатая. Полы коврами устланы, на стенах картины в массивных золоченых рамах.
Богомазов поймал взгляд Точисского, заметил:
— Отец нашего товарища — известный адвокат, его квартира.
В гостиной расположились студенты в форменных двубортных тужурках, гимназисты старших классов, курсистки. Шумно, говорили о чем-то, доказывали друг другу.
Богомазов уселся на подоконник, а Павел остановился у стены. На него не обратили внимания, зато появление Ивана встретили одобрительными приветствиями. Видно, здесь он пользовался особенным вниманием.
Наклонившись к чубатому студенту, Богомазов спросил:
— О чем речь, друзья?
К нему повернулась стройная розовощекая курсистка с тугой косой через плечо.
— Вы ведь слышали о новой книге Плеханова? Кинув первую бомбу в нас, своих бывших товарищей, — я иначе не расцениваю книгу Плеханова «Социализм и политическая борьба», — он швырнул в народников вторую бомбу. Вот полюбопытствуйте. «Наши разногласия», — и протянула Ивану книгу. — Непременно прочитайте. Это разногласия между группой «Освобождение труда» и нами, народниками.
Точисский взял у Богомазова книжку, полистал. В Петербурге он уже слышал имя Георгия Плеханова, однако прочитать его работу «Социализм и политическая борьба» не удалось.
— Свой характер Жорж показал еще в «Черном переделе», — заметил студент в пенсне. — Плехановскую группу в Женеве рассматривают как рождение российской социал-демократии.
— Я слышал, социал-демократию проповедуют и здесь, — подал голос юноша, стоявший рядом с Точисским. — Вы что-нибудь о Димитре Благоеве знаете? Этот болгарин, обучаясь в Петербургском университете, занялся пропагандой социал-демократических идей в рабочих кружках. Говорят, полиция имеет сведения о деятельности благоевцев.
— Мда-а, — протянул Богомазов, — порвал с народничеством Плеханов, переметнулся к марксизму. А жаль, талантище. Но с характером, себя любит, эгоцентризм развит до крайности.
— Друзья, друзья, а ведь какие зажигательные речи говорил Жорж на студенческих сходках… Их и сегодня вспоминают те, кто слушал Плеханова, — заметил студент в пенсне, и на худых болезненных щеках его заалел румянец.