Секунд тридцать я продолжаю стоять в кольце рук Стефана, отогреваясь после того ужасного холода, который сковал меня после нападения. А потом упираюсь в его грудь, отталкивая, и запрыгиваю на бильярдный стол. Стефан встает сбоку лицом в противоположную сторону и рукой толкает один из шаров в другой. Тот залетает в лунку.
— Он пытался сбить меня, — говорю я задумчиво, следя за этим действием. — У стены дома. У стены, Стеф! Что он за чудовище?
— Он бывший спецназовец, — бесцветно отвечает Стефан.
— Сколько лет он делает это с тобой?
— Ох, Шалтай, вечно ты меня жалеешь. И посмотри, куда нас с тобой это завело.
Я пожимаю плечами, поднимаю руки и рассматриваю свои разодранные ладони. Царапины очень глубокие. Это зрелище наводит меня на странную мысль:
— Когда начинается рекламная кампания вашего отца?
— Завтра. Да, очень похоже на попытку запрыгнуть в последний вагон и убрать свидетеля. Надеюсь, их притормозит внимание прессы.
Мы молчим еще некоторое время.
— Теперь, когда я все рассказал, ты вспомнила? — спрашивает Стефан сипло.
— Нет. Мне нужно что-то еще. Посидеть в той самой машине или… Не знаю. Джейден обещал сказать, когда машина вернется в гараж.
— Кто такой Джейден? — уточняет Стефан, как ни странно, с совершенно той же интонацией, что и Норт.
— Парень, у которого я живу. Он еще работает в том самом каршеринге, где мы брали машину.
— Ладно. Ну, раз мы все выяснили, — жизнерадостно хлопает в ладоши Стефан, обманчиво легко переключаясь между двумя своими состояниями. — Предлагаю вернуться на вечеринку.
— Я поеду, — устало говорю я.
— Ты никуда не поедешь, — отвечает мне Стефан. — Одно из двух, помнишь? — многозначительно поднимает он брови.
Я беру с бильярдного стола пистолет, запихиваю его в клатч. Судя по взгляду, которым сопровождает это действие парень, теперь он будет относиться к женским аксессуарам с большей осторожностью.
— А Стефан Фейрстах точно приглашает на вечеринку местных лузеров?
— Что? Ты обиделась? — хохотнув, спрашивает он. И добавляет, пока я досадую на себя за промашку: — Не ты ли вчера жаловалась мне, что тебя заперли дома и не пускают назад?
Это было только вчера? Я пожимаю плечами.
— Серьезно? Шалта-а-ай, — тянет он насмешливо и сгребает меня в объятия.