Схватил меня за пальто и потянул к себе. Я уперлась руками ему в грудь, избегая его взгляда. Вопреки моим протестам, Гай перетащил меня к себе на сиденье.
— Ты мокрая, — недовольно фыркнул и усадил меня сверху.
— Не благодари, — съязвила в ответ.
Гай крепко держал меня за талию, а я сидела на нем, зажмурив глаза, упираясь в его плечи. Без зрительного контакта он не мог проникнуть в мое сознание. В нашей потасовке наступила пауза. Я чувствовала неловкость, сквозь сомкнутые веки ощущала, как он рассматривает мое лицо.
— Расскажи правду, и я тебя отпущу, — сказал спокойно.
— Я сказала тебе все, что ты должен знать.
— Ты ведь не сможешь долго сидеть с закрытыми глазами… — в ответ я лишь ухмыльнулась — … А я ведь предлагал решить все по-хорошему.
И прежде, чем я успела ответить, он коснулся моей шеи губами. Тело тут же покрылось мурашками. За одним поцелуем последовал другой. Я оцепенела, поддаваясь приятному томительному ощущению. Внутри разлился жар, закручиваясь огненной спиралью внизу живота.
— Что ты делаешь? — сдавленно прошептала.
Он оставил в покое мою шею, но не успела я вздохнуть с облегчением, Гай ловко расстегнул пуговицы моего пальто и стащил его с моих плеч.
— Хочу, чтобы ты открыла глаз, — в его голове звучали насмешливые нотки.
Я чувствовала его испытывающий взгляд.
— Тронешь меня — я закричу!
— Как можно кричать, когда тебя целуют, Грияр?
Гай просунул руки под мою мокрую кофту, кончиками пальцев задевая мои ребра и расположив ладонь на пояснице. От неожиданности я ахнула. Он сорвал с моих губ этот звук порывистым поцелуем. Крепко сжал в объятиях, заставляя сердце биться сильнее. Его запах, удары сердца и тепло пьянило. Ссора ушла на задний план, уступая место разгоравшейся страсти.
В какой-то момент я забылась и открыла глаза. Гай замер и посмотрел в них. Лгать и увиливать было бессмысленно, теперь я это отчетливо понимала. Он заслуживает знать, кто я такая.
— У меня есть один секрет, — произнесла, хотя слова довались мне с трудом.
— У всех они есть, — от опустил взгляд на мою рубашку.
Ловкие пальцы расстегивать нижние пуговицы.
— Я не та, кем ты меня представляешь. Я…
— Полукровка, — произнес непринужденно, сконцентрировавшись на пуговицах на груди, — я догадывался.
— Как давно? — ужаснулась я.
— Довольно давно… Но это неважно, — он поднял на меня глаза, полные тепла и без тени осуждения и неприязни. — Это ничего не меняет… Ты мне нужна, Дэй. Меня тенет к тебе с сумасшедшей силой. Я зверею, когда тебя нет рядом. Никогда в жизни я не испытывал ничего подобного.
Я не могла поверить своим ушам. Его признание выбило из меня весь воздух.