— Я тоже никогда такого не испытывала, но… это не все мои тайны. Их много, и у каждой есть своя цена.
Последние пуговицы рубашки я расстегнула сама. Приглушенный свет луны обрисовал шрамы на руках и животе.
Гай осторожно коснулся рубца на моей руке, проводя подушечками пальцев от основания у запястья и до предплечья. В нем не было отвращения, он смотрел на меня с жалостью и глухой болью.
— Откуда это? Я ведь видел тебя в драконьем загоне в первый день? Этих следов не было.
— Я обязательно расскажу тебе об этом. Обещаю. Но это не только моя тайна, и чтобы ее раскрыть, мне нужно немного времени. Если, конечно, это ничего не поменяло.
Он тепло улыбнулся.
— Я все так же дурею от тебя, и готов немного подождать.
— И я, — приблизилась к его губам, — дурею от тебя.
Поцеловал его в губы. Пылко и страстно. Так, как никого никогда не целовала. Отбросив все страхи и опасения, позволила чувствам возобладать над разумом.
Мы лежали, обнявшись на заднем сиденье авто. Каждый думал о своем. Я слушала удары его сердца. Оно пело мне песню о том, что теперь все изменилось, но спросить об этом прямо никто первым не решался. Мы молчали, не желая разрушить прекрасные минуты. На какой-то момент я поддалась власти сна и потеряла нить времени.
Яркая вспышка и оглушительный грохот заставили меня очнуться. Сквозь лобовое стекло алело кровавое небо. Это не закат его так разукрасил, а огненные всполохи правительственных магов, штурмующих Грань.
Схватила свою одежду, впопыхах надела и выскочила на улицу. Меня душило бессилие.
— Мама! Нужно что-то делать! У меня там осталась мама!
Я металась вокруг машины, не отрывая взгляда от неба.
— Лезть в очаг битвы — верх глупости. Мы никому не сможем помочь и угробим себя. Нам лучше вернуться в академию. Скорее всего, будут проверять всех отсутствующих, чтобы выявить тех, кто ушел биться в Грань. Нельзя опаздывать.
Я стояла, не в силах двинуться с места. Он прав. Паника сменилась отчаяньем.
— Пойдем, — Гай коснулся моего плеча, — нужно быстро возвращаться. Каждый сам делает свой выбор, и ты не обязана губить свою жизнь ради чужого решения.
— Но там моя мама…
— Она не хотела, чтобы ты там оставалась, и сделала все для этого. Ты ей уже не поможешь. Остается только ждать… Поехали. Нельзя опаздывать.
Я сдалась. Даже если мне удастся разыскать ее, я не смогу ее оттуда забрать. Как медик она будет думать только о больных и раненых, а не о своей безопасности.
Мы сели в авто и поехали к академии. Я смотрела в окно, стараясь не замечать ярких вспышек, что виднелись из-за крыш домов. Гай оставил машину у входа и провел меня до дерева, через которое я забиралась в свою комнату.