– Левша сказал, что ты пришел в себя. Дай, думаю, проведаю.
– Как мило.
– Ладно. Не буду ломать комедию, будто мне есть дело до твоего самочувствия. Я пришел обсудить с тобой наш план. Из-за того, что ты устроил тут свои разборки, мы потеряли кучу времени.
– Ой, не нуди. Тебя не спросил прежде, чем, это, разборки устраивать.
– Не наглей, красноглазый. Ты сейчас не в том положении, чтобы дерзить мне.
Данила поднялся, вставая напротив Кирилла и бесстрашно смотря ему в глаза:
– Думаешь, я испугался какой-то шайки с Севера? Думаешь, что можешь запугать меня смертью? – он фыркнул, – только я решаю, что мне делать. Если мне долбанет в голову, я и глазом не моргну, всех вас перестреляю. Пусть и сам сдохну в процессе.
– О, это да, это ты можешь. Кичишься своим бесстрашием, так глупо подставляя себя под пули, – Ледяной король не уступал Даниле, ни разу не дрогнув под его взглядом, – только я тоже тебе не мальчик. Не зазнавайся. А теперь успокойся. Нам надо все обсудить.
Данила прищурился, после чего отошел, немного остывая:
– Ладно. Давай поговорим.
– Наедине.
– У меня нет никаких секретов в своем доме.
– У меня есть.
Снова воздух начал накаляться. Данила проскрипел зубами, но сказал мне:
– Выйди. Нам с Ледяным королем нужно поговорить наедине.
Глава 15. Кислородный баллон.
Кирилл и Данила довольно долго говорили. Наконец, дверь дома распахнулась, и северный лидер покинул здание. Я не стал долго выжидать, и тут же проскользнул внутрь. Данила выглядел сильно озадаченным. Он даже не сразу заметил, что я вошел, вздрогнув, когда я заговорил:
– Что он хотел?
– А? – его взгляд растерянно забегал по полу, после чего Данила резко поднялся, – пошли, помогать мне будешь.
– Куда? И тебе лучше еще пару дней отдохнуть.
– Времени нет, Богдан. Надо, это, как можно скорее починить ракету.
– Дай хоть повязки тебе поменяю.
– Сказал же, нет у нас времени, – он остановился, подумав, – и, это, прихвати с собой морфий.
Следующие несколько дней Данила безустанно работал над починкой ракеты. В чем конкретно требовалась моя помощь, я так и не понял, ведь все, что он разрешал мне делать – это убирать за ним мусор, подавать нужные ключи и отвертки и иногда, очень редко, закручивать гайки, когда он брал передышку, чтобы попить воды. Все это время мой друг над чем-то крепко думал, полностью погрузившись в свои мысли. Я пытался его разговорить, разузнать про его планы, но он в ответ лишь прибавлял громкость на своем проигрывателе.
Помимо их совместных с Ледяным королем планов, меня беспокоило его здоровье. Он обкалывал себя морфием, чтобы заглушить боль, плюя на все мои попытки заставить его отдохнуть или хотя бы дать сменить его бинты. Когда повязки совсем окрасились в красный, я не выдержал, выхватив у него из рук ключ на тринадцать: