— Кому?
— Ну… церковникам. Или каким-нибудь охотникам за нечистью. Инквизиторам, наконец.
— Ты человек, а не нечисть. И у инквизиторов, как и у церковников тебе делать нечего. Или ты уже соскучилась по нашему епископу? Не могу не признать: он милый и обходительный человек, хоть и на дух не выносит магию.
Шутит. Значит, не собирается от меня избавляться. Или ему нужно время на раздумье: как знать, каким образом он планировал использовать Алессу Коэн? И сейчас просто перестраивает фигуры на шахматной доске? Ведь в истории Алессы Коэн было немало игроков: и ее отец, и сам король, если верить книгам и моему видению.
— В твоем мире люди, живущие без магии, чтут некий Источник? — с сомнением уточняет он. А мне все казалось, будто он думает о чем-то своем.
— Понимаете… ну я не знаю, как вам объяснить. Просто так говорят. Так принято. Только церковники поминают Источник всерьез. Нам даже в школе рассказывали про старца, которому привиделись два водопада. И их вода вливается в озеро в какой-то пещере. Ну, должны же люди во что-нибудь верить.
— Забавно… — он задумчиво обхватывает ладонью подбородок. — Люди давно утратили веру, потеряли магию, но продолжают считать свой век от некоего забытого Источника?
— А вы? Вы знаете, что это за Источник?
— Никто в точности не знает, Алесса. Завтра, когда мы приступим к занятиям, я постараюсь рассказать тебе все, что мне известно.
— Вы собираетесь меня учить? Несмотря ни на что?
— А что еще прикажешь с тобой делать? К тому же… буду с тобой откровенен: я заподозрил неладное еще там, в школе.
— Умеете читать мысли, да?
— Было бы странно, если бы не умел, — он разводит руками, словно извиняясь. — Но тебе нечего опасаться: я редко пользуюсь этим даром. Просто ты смотрела мне в глаза, была очень напугана, совершенно открыта… Я уловил отзвуки воспоминаний, которых у настоящей Алессы Коэн быть не могло. Какая-то самодвижущаяся металлическая повозка, огромные двери из стекла, которые раздвинулись прямо перед тобой. Странный продолговатый предмет у тебя в руках… и ты стучала по крошечным выступам.
— Это кнопки на мобильном, — пытаюсь объяснить я, с трудом сообразив, что он имеет в виду. — Если хотите, я вам потом все расскажу. Как мы живем. Все-все.
— И еще, — продолжает Гвеллан, будто не услышав меня, — у тебя взрослые глаза. Таких не бывает у восемнадцатилетних адепток, которые лезут ночью в подвал варить приворотное зелье.
— А клятва, она…
— Она остается в силе. Ее дали друг другу два человека: я и ты. И неважно, как их зовут на самом деле. Ты можешь во всем на меня полагаться. Но помни — ты тоже связана. Надумаешь вредить мне или обманывать — клятва убьет тебя. А теперь — ешь, — почти приказывает он. — Ты наверняка голодна.