Это люди, которые находятся в резиденции! Вот сгрудившиеся искорки в библиотеке под нами, вот небольшой огонек прямо у потайного коридора, в котором исчез секретарь. Должно быть, там расположена приемная. Но рядом с нами никого нет, если чары архимага надежны. А какими они еще могут быть?
— Позвать слуг и оторвать их от дел мне не составит труда, но мне бы этого не хотелось, — кивает Его Пресвященство. — Наш разговор и его подробности желательно сохранить в тайне ото всех.
— И что же такое таинственное вы собираетесь нам поведать? — Гвеллан произносит эти слова беззаботно, но его пальцы не лежат спокойно на подлокотниках, а сжимают их, он выпрямляется, словно ожидает нападения.
— Важна не информация, а ваша реакция на нее, — смиренно улыбается епископ. — Точнее, то, какие объяснения вы сможете дать паре весьма занимательных фактов.
— Только паре?
— Увы, да, исторические источники содержат крайне мало упоминаний о стихийной водной магии такой силы, какую мы могли недавно наблюдать. Позвольте, я ознакомлю вас с ними, — он протягивает мастеру Гвеллану древний пергамент, поясняя: — Выдержка из воспоминаний святого Ангрициуса, который обратился к Источнику с мольбой остановить обрушивающиеся на замок поместного князя потоки воды.
Я склоняюсь к пергаменту, опираясь на плечо архимага, но буквы мне кажутся совершенно незнакомыми: если напрячься, можно разобрать очертания некоторых из них, но и только. Все эти черточки и завитки выглядят вычурно и очень отдаленно похожи на тот алфавит, которым мы пользуемся сейчас. Наверное, этот документ сохранился с совсем древних времен… Надо напомнить всем присутсвующим, что эти письмена для меня так же загадочны, как и намерения хозяина резиденции.
— А не могли бы вы поподробнее рассказать, что там описано? — обращаюсь я сразу к обоим собеседникам, замечаю, что архимаг замер, вчитываясь в строки, и поворачиваюсь к Его Преосвященству — Возможно, моя реакция для вас тоже представляет интерес.
— Мастер Гвеллан позже обязательно поделится с вами тем, что произвело на него такое впечатление, — немного ехидно говорит клирик. — А пока что могу вам предложить отрывок жизнеописания святой Иленны, напечатанного недавно…
Он тянется за книгой, лежащей справа от него, берется за дорогой кожаный переплет, и внезапно его пальцы судорожно сжимаются, он со скрипом царапает кожу ногтями, а из горла доносится только хрип. Его взгляд мутнеет. Епископ падает лицом на стол, и я толкаю мастера Гвеллана в бок:
— Скорее, сделайте что-нибудь! Скорее! Он умирает!