– Ушел вслед за какой-то куколкой в красном, – невзначай махнул я в сторону, без прежней ухмылки.
– А это, случайно, не его сейчас около барной стойки бить будут?
– К-ак, бить? – икнул я, не до конца понимая смысл его слов.
– Просто. Вставай алкоголик, твоего друга сейчас тот бритоголовый об стойку разнесет.
– Что-о-о? – я медленно фокусирую свой взгляд и пытаюсь найти знакомую фигуру Геры в толпе, но, кроме мелькающих под громкую музыку размытых силуэтов, никого не вижу.
Внезапный крик и шум от разбитых бокалов, заставляют мое тело резко вскочить, но ноги тут же подкашиваются, и я вновь с гулким ударом приземляюсь на стул.
Чертыхнувшись, Сергей хватает меня за грудки и что-то пытается спросить насчет охраны, но я не могу уловить смысл его слов. Неделя запоя для меня вышла боком, и только сейчас я понимаю, что из-за Сероглазки я упал на самое дно.
Оставив меня, Сергей ринулся в толпу. Пытаясь взять себя в руки, а руки в ноги, я вновь поднимаю свою тушку и, несмотря на жуткий вертолет, бегу в сторону предполагаемой охраны и внезапно сталкиваюсь с кулаком какого-то мужика.
Падаю, и мир теряет краски.
Сноски:
[1] Клерк – это служащий (конторщик, офисный работник, «белый воротничок»). В изначальном и более узком смысле — писец; служащий, исполняющий письменные работы. Употребляется исключительно в обиходе
<Стрельцова>
Нерешительно топчусь в очереди при входе в клуб с горящей вывеской «Затерянный рай».
Уже несколько вечеров я порываюсь зайти внутрь и объясниться с владельцем клуба, но стоит очереди добраться до меня, как я пасую и под странные взгляды вышибалы, ухожу домой.
"Но в этот раз я не отступлю!" – стискиваю зубы и жду ту, кто должна мне сегодня помочь в этом.
Уже неделя, как мы уехали из виллы, а я все не могу забыть ранимый взгляд Макса, когда он услышал мой отказ.
Он готов был расстаться со своим детищем и положить весь мир к моим ногам – разве не об этом мечтают все женщины нашей необъятной планеты? Но я не готова была принять такой подарок. Разве любовь должна нести в себе жертвы? Как я буду себя чувствовать, зная, чего он лишился из-за меня?
Его глаза, уверенность в голосе и та грациозность, с которой он подошел ко мне, заставила мои коленки в буквальном смысле дрожать в предвкушении, а в ответ на его вопрос кричать: «Да, я согласна!».
Но не сейчас. Не при таких обстоятельствах.
Да, я унизила его перед всеми, но разве он не был готов к такому? Его спор уже подразумевал, такое развитие событий, но его глаза…В них было столько боли. Они словно потухли в момент моего отказа.