Я чувствую, как сильно он хочет меня, а пространство вокруг начинает искрить.
— Давид Георг…
— Ты такая красивая, Женя, — произносит и легко целует в губы, едва прикасаясь к ним.
Я вся горю.
Боже, этот тембр оказывает просто какое-то нереальное воздействие на мое тело, которое тут же начинает подводить. Окутывает теплом, делает меня слабее с каждой секундой. А эти нежные касания.
Он так крепко держит и при этом так невесомо прикасается ко мне и говорит такие слова.
— Соблазнительная, — продолжает Давид, а я прикрываю глаза, не в силах справиться с эмоциями.
Еще одно нежное касание его губ, теперь уже к моей шее.
Тело дрожит все сильнее, я почти его не контролирую.
— Неприступная и горячая одновременно.
И снова легкий поцелуй.
Так приятно. Боже, как же меня тянет к нему. Так сильно тянет. Совсем не контролирую.
Мои губы раскрываются навстречу и позволяют Бергману поцеловать глубоко.
Он целуется так, что хочется наплевать на все и поддаться всему тому, что он может мне дать. Его рукам, голосу, исходящей от него мужской силе. Расслабиться, наконец. Позволить себе то, о чем так долго мечтала по ночам, при этом прекрасно осознавая безнадежность этих мечтаний.
Отдаться ему.
Здесь и сейчас. В этом отеле, номере.
Прямо у лифта.
Эта мысль, что все происходит там, где в любой момент может кто-то войти, несколько отрезвляет. При том, что меня должна была бы отрезвить совсем другая мысль, что ни в коем случае нельзя делать это с ним. Вообще допускать.
Я совсем с ума сошла.
Его губы все еще на моей шее, но совсем скоро спустятся к груди, где до этого успели побывать его ладони и даже расстегнули несколько пуговиц на блузке. Сейчас эти ладони под моей юбкой и в том, что они собираются сделать нет ни капли приличия.
— Горячая и такая сладкая.
— Давид, нет…не здесь…
Все еще пытаюсь соображать и даже что-то говорить.
— Пойдем.
Он отпускает, но тут же находит мою руку и тянет к одной из дверей.
Я вынужденно делаю несколько шагов за ним, одновременно смотря на себя будто со стороны, а потом резко вырываю ладонь из его захвата и кидаюсь к лифтам.
Сердце так сильно колотится, что вот-вот выпрыгнет.
Дрожащими пальцами жму эту злосчастную кнопку, а потом разворачиваюсь к Бергману, который не скрывает своей злости.
Теперь он уже точно разъярен, намного сильнее, чем когда мне удалось сбежать от него в компьютерном клубе.
Мне страшно.
А еще не хватает воздуха, и все кружится. Но я слышу мерный шум от работы подъемника, и он успокаивает.
Судорожно застегиваю пуговицы, приглаживаю волосы.
И все это под его потемневшим взглядом.