— Да откуда мне знать, кто знал? Накрыли в доме неподалеку от Коттедж-Гроув. Я всё сказал. Ты обещал… — напомнил гангстер. — Обещал отпустить, слово дал…
Палец выбрал свободный ход спускового крючка.
— Ты обещал, ты обещал… — как заведённый бубнил гангстер.
Скрипнув зубами, я кивнул.
— Пошёл вон и передай своим…
Батя всегда говорил, что джентльмена от сраного мерзавца отличает умение держать своё слово, но всяким разным ублюдкам надо уметь его давать так, чтобы потом забрать его назад. Я это мнение отчасти разделяю. Но этот говнюк, уже ничем не сможет навредить мне — макаронники и так знают, что я живой. Хотя… чёрт! Он же видел Мору…
Но ни договорить, ни додумать, я не успел. Бабахнул приглушённый выстрел, водила сунулся головой в баранку, а на лобовом стекле расцвела сеть трещин в окружении чёрных клякс.
— Я же не давала ему слово? — хихикнула Мора.
Я немного помедлил и тихо поинтересовался у неё.
— Тебе кто разрешал?
— Он же меня видел… — Морана пожала плечиками. — Я подумала… подумала… прости меня Бенни, пожалуйста. Я больше никогда…
— Нравится убивать?
Ирландка застенчиво улыбнулась.
— Да, нравится. Пока нравится. Как будет дальше — не знаю.
Я открыл дверцу, вылез из машины и пошёл в сторону своей квартиры, на ходу бросив через плечо.
— Хорошо, идём, но следующий раз за такие фокусы, я пристрелю уже тебя…
«Лишние эмоции с женщинами — это лишние проблемы, а проблемы женщины могут доставлять очень качественно…»
Бенджамин Вайт младший.
Лиам Макгвайр, Вилли Тиммерманс…
Мы вместе росли, вместе сбегали из дома, вместе охотились и рыбачили, в один день стали мужчинами в публичном доме и в один день забрали чужие жизни, когда вместе с городскими ополченцами догнали пришлую банду.
Наверное, Лиама и Вилли можно было назвать моими друзьями, но на самом деле для меня они были просто товарищами. И дело не в них, а в доставшихся мне от отца вывихнутых мозгах. И парни это понимали и никогда не попрекали меня этим.
Как и у всех, в моей жизни случалось немало поступков, которыми не стоит гордиться, и один из таких поступков я совершил, когда сманил товарищей в Европу добровольцами на первую мировую.
На призыв откликнулись Лиам и Вилли, а ещё с нами поехал мой третий товарищ — Курт Гофман, сын близких приятелей отца, горного инженера Гофмана и Эльзы Йодль. Мы его не хотели брать, даже связали, а сами уехали, но Курт всё равно догнал нас в уже в Европе. И он же всех нас спас, а сам остался в Аргонском лесу[10] навсегда.
Тогда я поклялся, что сделаю всё, чтобы уберечь Макгвайра и Тиммерманса, но, получается, нарушил свою клятву.