— Не ищи, тебе этого больше не нужно, — прозвенел в тишине мальчишеский голос за спиной.
— Оружие заржавеет, если его не вытереть, — возразил Жаргал, оборачиваясь.
Перед ним стоял юноша лет шестнадцати-семнадцати в совершенно неуместной здесь одежде — туфлях с квадратными пряжками, белых чулках, штанишках чуть ниже колен, светлой рубашке и коричневой курточке. И ни одного красного пятнышка на нём. Откуда он взялся тут? И почему больше никого нет, кроме них?
— Это копьё всё равно больше тебе не понадобится, — продолжил юноша, — Ведь я поменял местами наши с тобой души.
— То-то я смотрю, внешность будто знакомая. Уже и забыл, как я выглядел после перемещения, — усмехнулся Жаргал.
При этом он опустил глаза на своё тело и увидел то, что уже ожидал — свою нынешнюю худощавость. Сон.
— Так что? — испытующе глядя на него, спросил парнишка, — Разве ты не хочешь убить меня сразу, на месте?
— Раньше хотел. Очень. Отыгрался на твоих дружках, с которыми вы выкрали артефакт у Рониуса и провернули эту затею с обменом душ.
— Раньше хотел… а сейчас?
— Нет, — подумав, покачал головой Жаргал, — Я прожил долгую и насыщенную жизнь, а теперь вернулся в родной мир, нашёл в нём своё новое место и свою женщину. И жду от будущего ещё много хорошего.
— Это радует, — легко улыбнулся мальчишка, — Я молился за тебя и твою душу. И теперь спокоен.
— Думаю, ты не успел молиться достаточно долго, чтобы боги услышали тебя. Предполагаю, что ты, в отличие от меня, прожил совсем недолго. Воин, который ничего не понимает и не умеет…
— Ошибаешься, я прожил до глубокой старости. Ушёл в монастырь, и Даян-хан отпустил из уважения к твоим заслугам. Меня в конце жизни почитали как перерождённого, ведь магия жила в моей душе, и я иногда мог её применять. Моё имя до сих пор помнит Монголия.
— А я не помню твоего имени, — признался воин, — Сразу после перемещения называл себя Жаргалом.
— Это не имеет значения. Прощай, Жаргал.
Парень развернулся и пошёл прочь, ступая по напоённой кровью степи, но его белые чулки и обувь так и оставались чистыми.
— Прощаю, — отпустил воин главную обиду своей судьбы и воткнул копьё в землю. Просто чтобы не бросать его тут, как палку.
— Уже не спишь? — спросила проснувшаяся Филис, — Почему ты задумчив, муж мой?
— Сон интересный приснился. Будто и не сон. Тот мальчишка, с которым мы обменяли души.
— Ерден?
— Нет, первый, который применил артефакт. Сказал, что он после перемещения в этот мир прожил жизнь монахом.
— И… что ты по этому поводу думаешь?
— Что возвращаться нам пора, — повернулся Жаргал, — В Монголию. Скучаю я по ней. Всегда скучаю, когда я не там.