— Ольга не сделала этого до сих пор и не вообще сделает этого без предупреждения, — возразил Жаргал.
— Даже из мести не сделает? Ведь я сама поступила с ней именно так!
— Даже из мести. Ты была глупой юной девчонкой, а она — умной взрослой женщиной. Хотя и глупой тоже. По-своему… Ты лучше скажи мне, женщина — мы обедать будем сегодня?
Все последующие за этим дни Филис провела, попеременно впадая то в отчаяние, то в воинственное настроение. Ей казалось, что вот-вот пространство возле неё вновь разорвётся, и девочка опять будет смотреть на неё. С укором. Потом активирует артефакт, и собственная семья больше никогда её, Филис, не увидит. А она — никого из них: Жаргала, Шону, Аделис. Эти мысли почти сводили с ума, и Жаргал был вынужден накричать на жену, которая попыталась рассказать о своих страхах.
— Глупая женщина, зачем ты придумываешь то, чего нет, а потом сама этого боишься? Ты видела в руках девочки артефакт?
— Нет, — вынужденно ответила Филис, смахивая слезу со щеки.
— Ты говорила, что девочка выглядела удивлённой. Если б она собиралась забрать твоё тело — чему бы она удивлялась?
— Например, тому, что я изменила разрез глаз. И не постарела, — сказала Филис, не подозревая, что угадала верно.
— А зачем она собиралась сюда шагнуть?
— Я не знаю…
— А я знаю! Машинально. Потому что глупая, как и ты! Хорошо, что Цертт её удержал.
— Ты же говорил, он плохой.
— Я говорил, что он — сволочь.
— А сволочь бывает хорошая? — не могла не улыбнуться Филис, — Почему вообще ты так говоришь о нём?
— Когда я убил двух пацанов, дружков того ученика магистра Рониуса, который поменял наши души, Цертт приходил ко мне "разбираться". Я был вынужден сделать так, как он сказал.
— А что он сказал?
— Чтобы я уходил подальше, в другую страну, и никого больше не убивал.
— Тогда почему он — сволочь?
— Из-за угрозы. Ему убить меня было легче, чем мне — его.
— Прости, муж мой, но я думаю, что тебе это было тогда необходимо — такая угроза. Это поступок не сволочи, а благородного человека.
— Вот и радуйся, что Ольгу сейчас, судя по всему, наставляет такой благородный человек. А твой дикарь и варвар идёт спать!
— Спасибо, мой дикарь, мне и вправду стало полегче после нашего разговора. И в голове, кажется, прояснилось. Примешь меня под своё варварское наставническое крылышко?
— Это мой долг.
— Так вот он какой, долг супружеский…
После этого разговора Филис успокоилась. В минуты возникавшего волнения она вспоминала слова мужа и добавляла к ним собственные здравые размышления, убеждавшие её, что причин для паники у неё нет. Теперь она даже ждала нового появления портала, ею овладевало любопытство и оно требовало удовлетворения. Но прошло уже полтора месяца, а никакого магического происшествия не случилось. Филис пыталась обратиться к магии вероятностей, но она не откликнулась и видений возможного будущего не возникло. Тогда Филис практически перестала ждать. А зря.