Когда Филис окончательно извела себя, она захотела прекратить терзания, получив какую-то определённость о Жаргале. Или хотя бы намёк. В таких случаях женщины иногда обращаются к гадалкам, но Филис, как уже упоминалось, в гадания не верила. Зато у неё, возможно, есть магия. Надо только попробовать повторить те действия, которые привели её к появлению видения в прошлый раз.
Филис достала лист бумаги и карандаш, стала думать о Жаргале и его любовных интересах, и прочитала соответствующее настроению своих последних дней стихотворение:
Ты что-то такое сказал,
А может быть, что-то сделал…
А я не заметила, только в глазах
Подёрнулось дымкой серой.
Ещё различаю я цвет,
И смеха звучат отголоски,
Но солнца как будто бы в небе нет,
И мир приоделся в обноски.
Как ключ от замка убрал,
Захлопнув двери умело.
Ты что-то такое однажды сказал,
А может быть, что-то сделал…
Видение пришло. Оно пришло неуверенно, мельтешением серых теней… Это люди. Очень много людей. И надпись на большом щите "Naadam". Жаргал идёт сквозь живой коридор из людей и хлопает их по протянутым ладоням. К нему подбегает светловолосая женщина, обнимает его за шею, а потом идёт с ним рядом. Вдруг Жаргал останавливается и оглядывается, смотря прямо в глаза и в душу Филис.
Видение исчезло, а Филис обнаружила, что она свисает с боковой спинки кресла вниз головой. Похоже, она потеряла сознание в какой-то момент. "Магия, милая магия, что же ты мне показала? Жаргал почувствовал, что я смотрю на него в видении? Или это я в действительности буду там, среди множества людей, где он оглянется и посмотрит мне в глаза? Увидит меня вживую".
Письмо от Жаргала пришло на следующий день. В нём он рассказал, что путешествует в одиночестве по признанным "местам силы" Монголии, пересекая на своём коне много пустынных и малонаселённых территорий, где часто нет интернета и мобильной связи. Ещё поведал о том, что в одном из "мест силы" ему удалось провести сеанс магии и тем самым ответить на вопрос "хорошего человека".
А она-то, дурочка, надумала себе всякого! Филис было очень стыдно — ведь своим прошлым письмом она выказала себя не как аристократка, а как простолюдинка, причём очень невоспитанная. В неё с младенчества родители вкладывали, что главная цель жизни каждого аристократа — поддерживать и воспроизводить благородство, служить лучшим примером для всех людей в манерах, поступках и помыслах, чтобы показывать им, к чему нужно стремиться и как вести себя правильно. Нельзя унижать других людей, даже полностью зависящих от тебя, но и самому унижаться тоже нельзя. А она… Эх, видел бы её сейчас папенька-барон, назвал бы "позорищем рода Кадней". А то и подзатыльник отвесил бы.