Кажется, никогда ещё мы не были настолько честны друг с другом. И это завораживало. Да, потом мы снова спрятались за своими щитами-масками: я за отстранённо-ироничной, он – за насмешливо-равнодушной. Но этот поцелуй всё равно стал открытием. Откровением. И главное, заставил мой спящий дар пробудиться от семилетнего сна.
Мне снова хотелось рисовать. Нестерпимо. Создавалось ощущение, что если я прямо сейчас не выплесну эмоции в рисунке, то просто сойду с ума.
В итоге весь этот день я провела за своим альбомом с карандашом в руках. Жаль, не было ни красок, ни холста, ни нормальных кистей, а то я бы развернулась по полной.
Не сдержавшись, заказала всё необходимое в магазине, но доставку обещали сделать только через пару дней. Потому пришлось довольствоваться только тем, что есть.
- Ого! - вернул меня в реальный мир голос Милы. – Это же снова Лирден? Да он тут как живой!
А ведь я даже не заметила, как она вошла – заканчивала последние штрихи на очередном потрете. Милана стянула пальто, бросила его на кровать и тут же уселась рядом со мной, рассматривая рисунок. А когда карандашный Лир перевёл на неё взгляд и чуть приподнял правую бровь, Мила удивлённо вскрикнула.
- Дайри! Ты видела?! Видела? Что это было? – выпалила она, подскочив на ноги.
- Ты о чём? – решила уточнить я.
- Твой рисунок! Он посмотрел на меня!
А я широко и довольно улыбнулась. Дар вернулся! Или только начал возвращаться, но это уже огромное достижение.
- Это художественная иллюзия, - пришлось пояснить. – Рисунок чуть меняется, когда его рассматриваешь, и создаётся ощущение реальности. На самом деле, тут даже магии почти нет. Но…
- Так вот, что означали твои слова про подделки и отсутствие жизни в картинах, - понимающе кивнула она. – То есть, ты вернула дар? Рисовала с натуры?
- Это странно, но нет, - ответила я, снова вернувшись к портрету.
На нём Лир расслабленно стоял у перил подъезда. Его волосы лежали в лёгком беспорядке, куртка была застёгнута до середины, руки он держал в карманах, и вся его поза говорила о спокойствии и владении ситуацией. Лицо тоже оставалось почти бесстрастным, и только в глазах отражался яркий открытый азарт. Своим заявлением про поцелуй он бросил мне вызов, хоть и не знал, приму ли я его. Думаю, изначально он вообще не собирался отвечать на мои поцелуи. Просто насладился бы тем, как я стараюсь, и в итоге заявил бы, что не верит в мою показную любовь. Возможно, после всего этого он всё-таки взял бы у меня деньги. Но… всё пошло не по плану.
Я посмотрела в глаза своему рисунку. Он перевёл на меня взгляд, и его губы чуть приоткрылись. Самую малость, почти незаметно. Но общий образ стал другим. Предвкушающим. Да, всё это я рисовала по памяти, и впервые портрет не с натуры получилось сделать живым. Но думаю, тут дело именно в моих собственных эмоциях, которые до сих пор били ключом.