Пришло время по одному убирать ненадежных людей, выдвигая на их место способных и, хотелось верить, честных.
Две недели назад удалось наконец спровадить в отставку заведующего отделом мостов. Господин Кольбо был человеком рэйда Миллена и через подставных лиц отдавал высокородному патрону все заказы на строительство и ремонт. Выяснить это было лишь половиной дела: если убрать продажного чиновника просто так, рэйд Миллен и его друзья в совете расценят это как объявление войны, а к войне Дион пока не готов. Господина Кольбо подвела банальная жадность — он подворовывал у своего покровителя, и Дион дал тому это понять. Теперь следовало ждать ответного хода…
Когда свет солнца за окном сменился огнями фонарей, он поехал на улицу Шарманщиков, поднялся в мансарду четырехэтажного синего дома, позволил легким женским рукам стянуть с плеч сюртук и увлечь себя на свежие простыни. Кожа Миды пахла цветочным мылом, губы были сладкими и податливым. Как всегда — вот уже без малого четыре года. Мида встречала лаской и поднадзорного мага с энтолем на руке, и богача с изуродованным лицом под маской. Просто принимала Диона таким, какой он есть.
Жаль, не его одного. Мансардную квартирку в синем доме на улице Шарманщиков время от времени посещали еще двое нежадных господ. Сейчас Дион мог купить этот дом и его жильцов с потрохами, но не видел смысла что-то менять. Мида, очевидно, — тоже. Он дал ей достаточно денег, чтобы бросить все и безбедно зажить где-нибудь в Киланте. Однако Мида не хотела бросать все. Службу у госпожи Альмар, доход от нежадных господ — и Диона, пока он заинтересован в их связи…
— Значит, ты больше не придешь? — спросила девушка, уткнувшись носом ему под мышку. Дион погладил светлые волосы, улыбнулся.
— Приду. Куда я денусь? Но после свадьбы придется некоторое время соблюдать приличия.
Уличные фонари наполняли комнатку белесым мертвенным светом. Виден был стол у пыльного окна, чашки, из которых они пили травяной чай с медом, старый резной буфет с приотворенной дверцей, комод, накрытый вязаной салфеткой. Дион опустил веко, представляя, что он в замке, а теплое гибкое тело в его объятьях принадлежит другой девушке. Пусть это невозможно. Даже если он последует совету Айделя и настоит на своих правах, Леннея не станет так же ласково и доверчиво льнуть к нему. Никогда.
Странно все-таки. Полгода назад он и женщину в ней не видел. Фарфоровая кукла в холодных глянцевых бликах. Как все могло измениться за пару дней?
Утром, уходя, он привычно оставил на комоде веер банкнот помельче, чтобы не пришлось разменивать. Жаль, не подумал о прощальном подарке. Но время до свадьбы есть. Может, стоит заглянуть на улицу Шарманщиков еще раз?