— Одаришь Катю и зайди в кабинет.
Максим кивнул, поймал взволнованный взгляд девушки у кассового аппарата. Судя по её растерянному виду, она готовилась убежать или упасть в обморок.
— Катюша, это тебе. Такая же лёгкая, воздушная и чуть опьяняющая, как ты.
— Максим Леонидович, не стоило.
— Как это не стоило? Ну, хочешь, я её выброшу?
Он сделал шаг в сторону урны, сделал вид, что действительно собирается отправить туда ветку сирени, но Катя перехватила её, прижала к груди.
— Не надо. Не выбрасывайте. Она красивая.
Максим подмигнул Кате и направился на кухню.
Юзефовна открыла дверь в кабинет настежь.
Расправляла в вазе тюльпаны, поглядывая в зал. Последнее время она всё чаще соединяла свою строгую обитель с общим помещением, а ведь раньше предпочитала одиночество и тишину. Сегодня ей хотелось почувствовать сопричастность к весенней радости, быть со всеми и видеть Максима.
На всякий случай она проверила дверцу большого холодильника, где ежедневно вывешивалась информация о праздниках, фотографии и даже новые рецепты. Максим обычно пополнял коллаж распечатанными на принтере смешными цитатами и картинками. Новых объявлений не было. Значит, цветочное подношение без повода, просто от хорошего настроения.
Максим надел белый фартук, тщательно вымыл руки и направился к своему «острову» у окна.
Юзефовна выглянула из комнаты.
— Что на Пасху решили?
— А вы без меня ничего не придумали?
— Давно уже, но может, у тебя ещё есть идеи?
Максим достал муку, сито и на несколько секунд замер, задумчиво глядя на колышущиеся за стеклом ветки абрикоса.
— Хочу кулич, как у бабушки: с крашеным пшеном и плохо растворёнными крупинками сахара в жидкой глазури. Можно даже с чуть пригоревшим донышком.
Юзефовна хмыкнула.
— Просто позвони бабушке, раз так скучаешь.
Максим не просто скучал. Для него этот праздник был символом личной утраты. В конце апреля умер дедушка, а через три дня, именно на Пасху уехала мама. Тогда Максим не знал, чем вызван её внезапный отъезд. Мама всегда была непредсказуемой. Её носило легко и беззаботно, как перекати-поле. Потом бабушка поведала тревожным шепотом, что на маме проклятие, и она уехала, чтобы оградить семью от его последствий. И Дедушка умер именно из-за неё. Максим не поверил, разозлился и поссорился с бабушкой. И от бабушки, и от мамы ещё не раз слышал бредовую версию, они обе верили всерьёз. Постепенно он привык к этому объяснению настолько, что вполне допустил, как правду, но обида на маму слабее не стала.
После нескольких месяцев неприятных событий и затяжной чёрной полосы, случилась финальная точка. Дедушка умер странно и как-то нелепо. Косил на поле траву и сильно разрубил себе ногу острым лезвием. В больнице стопу обработали и зашили, выдали костыли, но ходить на раненной ноге не разрешили. Уже на следующий день дед заскучал и вечером засобирался в магазин. Хотел послать Максима, но тот как раз уходил на «открыточное задание» и сделал вид, что сильно торопится.