Ещё три дня Рэми понадобилось на то, чтобы смирить своё упрямство. Она была из тех, кто способен признать свою неправоту – и она охотно готова была во всеулышанье заявлять, что ошибалась, считая Мариан диким и варварским, – но отказываться от принятых решений и стратегий поведения было для неё мучительно. Она так боролась за то, чтобы остаться дома, чтобы не допустить этого брака, что теперь ей казалось и унизительно, и постыдно менять свою позицию. Настолько мучительно, что, возможно, она проволынилась бы ещё несколько месяцев, если бы не одна ситуация.
Та самая сопровождавшая её сестра Эртана, Нэсми, благополучно поселилась при марианском посольстве. Надумав возвращаться домой, она решила, что недурно было бы предупредить об этом принцессу – та вроде как говорила, что, возможно, ей потребуется сопровождение на обратную дорогу. Конечно, никто не собирался пускать незнакомую марианку во дворец просто так, поэтому ей пришлось добиваться аудиенции через посольство, по официальному протоколу.
В общем, встреча состоялась в Малом зале, где Рэми окружали придворные дамы и сёстры, а Нэсми пришлось явиться в сопровождении посла. Протокольные расшаркивания растянулись на четверть часа – и это их ещё сократили до минимума! Улыбчивый посол – судя по знакомым чертам лица, родственник А-Ларресам, – и воительница Нэсми, которая даже и в парадном платье не выглядела знатной дамой (а это, ко всему, было марианское парадное платье – то есть, довольно скромное и простое)… нет, они никак не вписывались в роскошный интерьер Малого зала, и на фоне принцессы и её свиты выглядели неуместно простоватыми и… счастливыми.
Держа спину ровно, Рэми жалела о том, что не может облокотиться подбородком на руку, и с тоской смотрела на Нэсми, которая вольна сменить свой наряд на мужской костюм, вскочить в седло и мчаться в Мариан, где, даже если её и коснутся какие-то новые безумные планы местного правителя, она всегда будет иметь право сказать им: «Нет».
Зависть наполнила сердце принцессы доверху.
Она-то даже этой нелепой церемонии не могла сказать: «Нет». Сиди тут на парадном кресле и выслушивай от марианского посла комплименты своей неземной красоте. Посол, к слову, разошёлся, и вместо положенных регламентом словес выдал экспромт, в котором выражался восторг по поводу брака принцессы с повелителем Мариана. Припечатал он все свои пассажи таким насмешливым: «ваше повелительство» (хотя титул никогда не распространялся на жён ралэсов), что Рэми невольно припомнился Рассэл. Что, впрочем, было неудивительно: посол приходился ему двоюродным братом по матери.