Я опустил глаза и посмотрел на свою грудь. Нательная рубаха скрывала нечто непривычно тщедушное.
Сука, точно во времени перебросили. Таким доходягой я себя ни под какой наркотой представить бы не смог. В этом я уверен на все сто.
Еще одно нечто, выпирающее из кальсон, и недвусмысленно напоминающее о половой принадлежности и полном мочевом пузыре, я пока рассматривать не стал, хотя и очень хотел. Хватит с меня пока разочарований.
Значит это не я. Точнее внутри я, а снаружи он — Мальцев Василий Васильевич.
Ехарный бабай! Я теперь еще и Вася.
Так гимнастерка. А где кубари на петлицах? (квадраты, определяющие воинское звание среднего командного состава до 1943 года, в просторечии именовались «кубари» или «кубики») Что за странные петлицы? Малиновые с черным кантом и вышитыми желтыми нитками буквы ЛПУ. Мальцев вроде же лейтенантом должен быть?
Блядь, где ты Мальцев? Мне нужна твоя память. Как она включается?
Ну почему я такой дебил? Нужно было хотя бы разузнать у этого долбаного Минаева поподробнее обо всей этой ментально-временной херне. Все ведь должен был предусмотреть. Обязан был. Даже невозможное. Все-все. Не предусмотрел. Старею.
Я изо всех сил стукнул кулаком по металлической дужке спинки кровати. Боль пронзила руку до самой шеи, тем самым развеяв последнюю призрачную надежду, что я все же пребываю в наркотическом сне.
Не пребываю.
Из-под синего одеяла соседней койки высунулась стриженая носатая голова:
— Ты че, Вась? Приснилось что?
Это Мамука, мы вчера познакомились. Когда я из госпиталя прибыл. Он тоже после ранения.
Ну этого я помнить не могу. Значит память Мальцева работает одновременно с моей. И что здесь чье? Я невольно потряс башкой.
— Все нормально. — ответил я. — Голова что-то разболелась.
А ведь реально может разболеться. Я ведь контуженный. 15 июля дело было, когда наш командир — лейтенант Девятков, роту под Большим Сабском в штыковую поднял. Мы фашистов до самой речки гнали. А потом взрыв...
Так, а какого хера я здесь? Я еще в госпитале должен быть вроде? Собственно, Мальцев тогда этим тщедушным долговязым телом руководил. Значит это он решил, что хватит лечиться. Сделал мне подарок. По ходу головные боли мне обеспечены. Спасибо, господа Минаев и Мальцев, удружили, так удружили.
И почему я не лейтенант теперь тоже знаю. На июньском досрочном выпуске не присутствовал. Был в отпуске. Мать померла. Поехал на родину хоронить.Там на Кировоградщине меня война и застала. Прибыл обратно в Ленпех (Ленинградское Краснознаменное пехотное училище имени С.М. Кирова), аккурат, к первому июля, а восьмого нас на Лугу бросили. Ну, на Лужский рубеж, в смысле. На правом берегу этой речки наши позиции были.