Владимир обнимал жену, успокаивая рваное дыхание. Разгорячившаяся кровь замедляла свой бег, испарина холодила тело. Он повернулся, слизнул капельки пота с ее виска, прижал к себе, не желая выпускать из объятий. Подумал, что никогда не сможет насытиться близостью с ней. Что было в его жене такого, что отличало ее от других женщин? Были и моложе ее и красивее, но ни одна не будила в нем тех чувств, той жажды обладания, той нежности и желания защищать, видеть постоянно, говорить с ней. Катя зашевелилась, пытаясь выбраться из кольца его рук.
— Володя, нам нужна служба политического сыска, назовем ее Тайной канцелярией. — задумчиво проговорила она.
Годунов рассмеялся — пока он наслаждался близостью жены, она обдумывала новый план.
— Зачем? У нас есть Тайный приказ.
— Алексей Вяземский неплох, конечно, но его ведомство перегружено работой. Нужно выделить от него политические преступления и передать в новое ведомство. Эта служба будет следить за политическими настроениями в Империи и пресекать попытки других государств повлиять на них. Мы собрали большое количество молодых людей в университетах, школах, академиях. Молодость — это время безрассудных поступков, эмоций, поиска идеалов. Молодым проще подсовывать в красивой упаковке таких идеалов протестное настроение. Мы должны знать, что делается с молодежью, в армии, на мануфактурах и должны влиять на то, что происходит там. А наши зарубежные друзья будут, обязательно будут стараться будоражит население, настраивать их против власти. Они нас боятся и жаждут богатств Империи. А значит, будут подрывать ее изнутри.
Годунов думал, поглаживая плечико жены и неожиданно быстро согласился:
— А давай, попробуем. Я в это ведомство главой возьму сына Сперанского, Олега. Есть у него и мозги, и хватка. Потянет. Ты что-то еще хотела мне сказать?
Катя удивленно подняла брови и засмеялась:
— Неужели ты так хорошо меня изучил, Володя?
— Да, у тебя в глазах есть что-то такое, недосказанное. Говори, признавайся.
— Мне кажется… нет, я уверена, что у нас будет малыш. Ты не возражаешь? — она улыбалась, глядя на его ошеломленное лицо. Годунов одним движением оказался сидящим на краю кровати с женой на рука. Пристально вгляделся в серые глаза:
— Повтори. Катя, повтори.
— У нас будет ребенок, муж мой. Сын. Такой маленький, с крошечными ручками и ножками и…
Она не успела договорить. Правитель огромной Империи целовал ее, носил по спальне, приплясывая и целуя нежно и благодарно.