— Я не смог ее спасти, вы уж меня простите, это было выше моих сил. А она не успела сказать, кто такая. Единственное, что мы могли, это помочь ребенку. Найдите Шумскую и убедитесь, что Андрюша ваш сын и внук. И дайте мне знать, где сейчас Екатерина, я должен извиниться перед ней.
Двое мужчин, один молодой, другой старше, стояли в дверях гостиной и смотрели на молодую женщину, играющую с маленьким мальчиком. Они попросили прислугу воздержаться от доклада о своем прибытии. Молодая женщина, ласково разговаривая, показывала мальчику два пальца и говорила:
— Посмотри, Андрюшенька, вот два пальца. Запомни, два. А вот твои пальчики, покажи мне два своих пальчика! Правильно, умница ты мой, молодец! А вот два цыпленка, два, запомни. Они хотят играть с тобой, ты им нравишься.
И она принялась играть с ребенком, нежно щекоча его мягкими, сшитыми из ткани цыплятами. Мальчик заливался радостным смехом, размахивал ручонками, пытаясь поймать шустрых цыплят. Играя, он повернулся к двери и Алсуфьев Иван не сдержал стона. Ребенок был так похож на него и на деда! Екатерина развернулась, брови ее удивленно поднялись. Она прижала к себе малыша, вставая с ковра.
— Кто вы, господа и зачем вы здесь?
Андрей Алсуфьев, придержав сына, прошел в гостиную и представился:
— Я князь Алсуфьев, это мой сын Иван. А на руках у вас наш сын и внук, которого мы считали погибшим вместе с его матерью, Ариной Алсуфьевой.
Они сидели в гостиной, Катя — в кресле, с маленьким Андрюшей на руках, отец и сын Алсуфьевы — на диване напротив. Князь Андрей рассказал печальную историю гибели своей невестки, жены Ивана, поведал о случайной встрече с профессором Бернсом в Варяжской Академии.
— И вот теперь мы здесь, Екатерина Алексеевна и надеемся на ваше милосердие. А на профессора не гневайтесь, он поступил, как человек искренний и сердобольный. Смерть Арины — это то, что уже нельзя изменить, но остался ее и Ивана сын, наша отрада. И мы благодарны вам безмерно, видим, что вы любите мальчика, как родного, но он не ваш, вы же понимаете это.
Катя, прижимая к себе ребенка, целуя его пухлые щечки, молчала. Затем, через силу разжимая свои объятия, посмотрела малышу в глаза и нежно проговорила:
— Андрюша, посмотри на дядю, это твой папа. Иди к нему на ручки!
И протянула ребенка Ивану. Тот взял мальчика на руки, бережно, будто боясь причинить ему неудобство или боль, с надеждой вглядываясь в серьезные детские глаза. Прерывистым, севшим голосом проговорил:
— Сынок! Сыночек мой!
Он гладил мальчика по пушистой головенке, прижимал к себе, наговаривая какие-то несвязные, ласковые слова. Князь Андрей смотрел на сына с горькой печалью, потом перевел взгляд на Катю.