И решительно настроенная, я зажала нос, выбрав избушку. Во-первых, к запаху грибов я начинала привыкать, к тому же от меня самой воняло будь здоров и с этим пока придётся мириться, а во-вторых, после жуткого лечения невыносимо захотелось пить.
Ведьма, какие бы хитрые штуки она на завтра не придумала, забыла о скатёрочке, и та, радуя моё нежданное одиночество, выдала сначала воду, а затем и сок. Для поднятия боевого духа.
И шоколадку. Для заряда позитивом.
Сразу стало легче.
С новыми силами я раскрыла лист и принялась за чтение.
Что сказать, Яга постаралась. Использовала слабость ведьмы и своё озарение на полную катушку и расписала все свои догадки, обращаясь ко мне не ласково «Машенька», а подчёркивая серьёзность ситуации строгим «Маша».
По её мнению, мне не следовало слепо верить пророчеству, потому, как и она сама уже сильно сомневалась в «этих древних писульках, Маша». И на то имелись причины. Взять хоть описание любого врага. Лживое.
Память Виевны до конца не восстановилась, но она смутно помнила, вернее не помнила, чтобы тот же Змей Горыныч «вроде бы у него другое имя есть, Маша» был таким уж злым. Огнём плеваться любил, ну да кто из Горынычей не любит? Фей иногда пугал. Играл так. Красавиц из других сказок воровал, пока ухаживать не научился, но в битву ни с кем не вступал, зла никому не желал и вообще считался одним из самых дружелюбных в мире. Кощея вместе с его роднёй и то считали злее.
Дальше она рассуждала о чудище морском, которого мать всё заставляла любыми способами найти невесту. Чудище-то уже не маленькое, а семьи всё нет. И Виевна помнила, как оно обманом заманивало русалок, держало в гостях-плену и гипнотизировало местных и неместных красавиц. Они со Змеем даже соревновались, кто быстрее найдёт себе пару: чудище со своим волшебным взглядом или Горыныч с огненной харизмой.
Насчёт харизмы я не сомневалась.
Побеждал действительно Горыныч. Во-первых, харизмой, во-вторых, соблазнением небом в алмазах, в звёздах, то есть. Ну да и прочим из того же романтического набора. А чудищу просто-напросто не везло: взгляд не гипнотизировал, хотя чудище ежедневно упражнялось и ухаживать оно совсем не умело. К тому же красавицам больше нравилось летать, чем плавать. Первое казалось незабываемым и увлекательным, а второе навевало скуку. Чего они не видели в воде? Раковин морских или красивых водорослей? Нет. Современные красавицы привыкли ко всему. И лишь их любовь к небу оказалась вечной.
Ох и привереды они, красавицы эти сказочные... Я грустно взглянула на то, что осталось от неба, вспомнив свой собственный полёт со Змеёшей, и продолжила чтение.