Отодвинулась чуть дальше. К счастью, наконец-то вместе с исчезнувшими огнями и светлячками в глазах вернулась и способность управлять своим телом. По крайней мере ноги слушались. Правда то, что выше окаменело.
Изображая скульптуру, ожившую своей малой частью, начала продвижение тем же путём, но обратно.
Змеиное пламя всколыхнуло воздух.
Я замерла.
Воцарилась тишина. Знаете, когда говорят «мёртвая», имеют ввиду вот это: не шевелилось, не дышало и не колыхалось НИ-ЧЕ-ГО. Со сказочным миром явно происходило неладное: он враз стал немым, глухим, слепым и неподвижным, и похоже к чему-то готовился. Секундой спустя стало ясно к чему.
Змей закричал.
Нет, не как страшный-престрашный монстр, чудовище, при звуке которого боишься умереть. И даже не как лев-гигант или уродливый великан.
Змей закричал визгливой девчонкой. Причём мультяшной.
И да, я действительно испугалась смерти. Но не от страха. Смеха.
Крик повторился. Змей затопал ногами.
От недовольства или пугает?
Прильнула к земле, пытаясь совладать и с собой, и с дрожью земли. Интересно, вся сказка трясётся? Честно говоря, сомневаюсь. Чувствую, везёт лишь избранной. И месту, где счастливица находится.
Я не сдержала любопытства и обернулась: ни один кирпичик башенки не вздрогнул, тогда как моё тело ежесекундно подпрыгивало будто при езде на автобусе, проезжающем все местные ухабы мелкой деревеньки.
Моей, к примеру.
С трудом, но всё же поднялась на колени, только голову держала опущенной. Страшновато смотреть на Змея. Да и охотой я особо не горю.
Где там силы? Что дальше по пророчеству? Мне надо действовать, или всё само продолжится?
Совсем рядом пролетел огонь. Жар я прочувствовала каждой клеточкой.
Дурацкая сказка, дурацкое пророчество. Шашлык из меня хотят сделать. Кошмар какой-то!
Тряска прекратилась. Огонь подпалил какой-то реденький кустик. Не кустик. Так… кусточечек. Краем глаза я увидела, как ярким светом озарилось всё пространство. По кругу. Где стояли Змей, уже без фонарика, и я. А следом громогласно прозвучало:
– Молиться никто не разрешал. Машенька.
И тут я не сдержалась. Смех выбрался наружу: нетактичный и совсем нетихий.
Как и предполагалось, голос у Горыныча оказался таким же, как и крик. Однако в моей фантазии он звучал не так комично.
Представьте самую писклявую из всех возможных героинь. Представили? Забудьте. Горыныч в три раза писклявее. Так что мысли о смерти на время покинули.
– И смеяться не позволено, – продолжил Змей.
А мне его теперь и Змеем-то назвать смешно. Не ужасный летающий ящер, а Змеёныш. Нет. Змефальц. Похожим визгом разговаривают как раз мужчины без мужских признаков. Или истеричные люди. Тут уже неважен пол. Лично знаю одну девушку – «Не зли. Беруши не помогут». И мужчину, властелина всех студенток и «Моя причёска! Ты испортила мою причёску!». А с этой минуты в копилку знаний прибавился Змей.