Жрец торжественно передал хлеб Макрону, который разломил буханку пополам и отдал половину Петронелле. Затем каждый отломил по маленькому кусочку, положив в рот, и начал жевать. Как только священник увидел, что они оба проглотили кусочки, он поднял руки и обратился ко всем в саду.
- С разделением этого хлеба мне только остается принести жертву Юпитеру Наилучшему Величайшему, чтобы подтвердить благодарность, которую Макрон и Петронелла выражают богам в надежде, что они и дальше будут благослонны этому браку.
Он повернулся к двум своим помощникам, которые стояли поодаль со свиньей. Крепко взявшись за поводок, один из них шагнул к переносному алтарю, установленному за фонтаном. Под ним стояла большая медная чаша, готовая собрать кровь, а сбоку дрожали тлеющие угли костра, зажженного несколько часов назад. Вскоре пламя поглотит плоть жертвы, и дым унесет жертву на небеса.
Но у свиньи были другие планы, она отказывалась двигаться и продолжала сидеть на заднице. Помощник напрягся, стиснул зубы и сильно потянул. Свинья взвизгнула и внезапно ринулась под углом, рысью обегая жреца с другой стороны, которому пришлось ловко подпрыгнуть, чтобы не опрокинуться. Прежде чем зверь успел добраться до супружеской пары, помощник включил весь свой вес в борьбу, и свинья остановилась. Тотчас же другой помощник бросился вперед и низко наклонился, чтобы схватить задние ноги. И с четким знанием своего дела он мощным рывком выдернул опору из под задних ног, перевернул свинью на спину и прижал ее к земле, пока она визжала от паники.
Двое мужчин крепко держали извивающуюся жертву, пока они несли ее к деревянной вершине переносного алтаря и клали на бок. Жрец был столь же ловок, очевидно, привык иметь дело с жертвенными животными, которые решили не смиренно подыгрывать отведенной им роли. Он вытащил из ножен на поясе тонкий изогнутый нож и ловким ударом перерезал зверю горло. Кровавая струя залила верх алтаря и пролилась в чашу внизу, пока животное дико корчилось в агонии. На мгновение Катон испугался, что помощники могут потерять хватку, и ему представился образ свиньи, мчащейся среди гостей и заливающей всех кровью. Но двое мужчин продержались до тех пор, пока силы их жертвы не стали иссякать, а жизнь не покинула ее тело.
- Бедная свинья, - грустно пробормотал Луций.
- Да, - согласился Катон и поспешно попытался придумать слова утешения для своего маленького сына. - Бедная свинья. Но удачливые боги, а? Бьюсь об заклад, им понравится запах жареной свинины.
Луций взглянул на него, его подбородок задрожал. - Она была бы хорошим питомцем, отец. Я бы позаботился о ней. Она должна была умереть?