— Нет, малышка, продавец ничего не забыл. Пульт у меня, так что я буду управлять твоим удовольствием, Комарова. Пусть это будет возмещением за ночь, проведенную отдельно.
Я нервно сглотнула, чувствуя, как заливаюсь краской с головы до ног.
— Ты же это не серьезно?.. — спросила, все еще надеясь, будто ослышалась. — Давай завтра после лекций приедем к тебе, и я надену все, что прикажешь. Хоть трусики с вибратором, хоть латексный костюм. Можешь даже взять плетку, но зачем же тащиться в институт в белье из секс-шопа.
— Потому что я так сказал, — безапелляционно заявили мне. — Ты наденешь это завтра, Комарова, возражения не принимаются.
Пришлось согласиться и на это. В конце концов, можно просто проигнорировать эту самую вибрацию. Надо всего лишь сосредоточиться на учебе и не думать об удовольствии. Тогда никто и не поймет, что тихоня Ирина Комарова явилась на лекции в вибротрусиках.
Мама сразу заметила, что со мной что-то не так, хотя я очень пыталась скрыть изменения. Подумаешь, потеряла девственность, в девятнадцать это не проблема. И уж тем более я не думала, что это может как-то отразиться на внешности.
— Дочка, у тебя такое выражение лица… — произнесла мама, коснувшись моего подбородка тоненькими, словно лапки птички, пальчиками. — Что-то случилось?
— Нет! — отпрянула, да еще и помотала головой. — Со мной полный порядок, ничего такого. А ты почему не спишь, поздно уже.
Обычно мама не дожидалась меня по вечерам, а тут будто действительно что-то почувствовала. Возможно, так оно и было.
— Мне как-то волнительно сегодня, — проговорила она. — Одолевает предчувствие надвигающейся беды. Как будто что-то плохое должно произойти, а я не в силах это предотвратить. Еще и черная кошка сегодня под балконом гуляла, орала, как сумасшедшая. Не к добру это, точно…
Даже странно, что мама, в прошлом отличный юрист, стала вдруг такой суеверной. Предчувствия какие-то, тайные знаки… Наверное, все дело в болезни. Она прогрессирует, терзая не только тело мамы, но и тревожа ее разум.
— Наоборот, все хорошо, — улыбнулась я. Взяла маму за руки и преданно заглянула в лицо. — Нашелся тот, кто поможет тебе с операцией. Наконец-то ты будешь здорова!
Мне хотелось петь и веселиться. Ради мамы я была готова на многое, а потеря девственности — это на самом деле так ничтожно мало. К тому же, я переспала с Валентином Петровичем не из-за денег и возможности отправить родительницу в клинику, совсем нет. Я хотела этого, желала, как ничто другое. Мне посчастливилось найти того самого мужчину, которому можно довериться полностью.