Таким остается только вздыхать вслед счастливым парочкам, трущимся в коридорах на переменах.
Но сейчас же со мной все реально?
— Зачем ты ущипнула себя? — насмешливо поинтересовался Валентин.
Блин, я думала, не заметит.
— Случайно, — соврала и густо покраснела. — А как вы догадались, что рассказ про ручку написала я?
— Это же очевидно, малышка, — отозвался он, сверкнув белозубой улыбкой. — Я наблюдал за всеми, и ты единственная краснела, когда писала свой текст. Вот так же, как сейчас.
Я прижала ладони к пылающим щекам. Но Валентин мягко отстранил мои руки, заявив:
— Не стоит скрывать свои чувства, малышка. Я вижу, что в тебе горит настоящий пожар чувств. И ты хочешь меня, прямо сейчас.
— Вот еще! — выпалила я. Румянец сменился на мертвенную бледность. — Что вы такое говорите, Валентин Петрович?
— Правду, — совершенно серьезно отозвался он, продолжая следить за дорогой. — Ты совершеннолетняя, так что нет смысла это скрывать. И, прошу, не зови меня по имени отчеству, когда мы не на лекциях. Пусть будет Валентин или Вэл.
Просто Вэл? Да он в своем уме? А я?!
Преподаватель говорил так, словно у нас уже начался буйный роман. И вообще, близость между нами была делом само собой разумеющимся.
— Мой дом чуть дальше, — проговорила, когда авто остановилось на набережной.
— Помню, — все так же спокойно произнес Валентин и, повернувшись, посмотрел мне прямо в глаза. — Но здесь места красивее, тебе так не кажется?
Его руки, больше не занятые рулем, потянулись ко мне. Одна обхватила за талию, а вторая обняла лицо, чуть запрокинув голову. Прежде, чем я смогла ответить на заданный вопрос, твердые настойчивые мужские губы впечатались в мои. Я попыталась сопротивляться, но вскоре осознала бесполезность этого занятия. А когда приоткрыла рот, чтобы возмутиться, наглый язык Валентина ворвался в мой рот, бесцеремонно исследуя его. И тут я, к собственному позору, осознала, что значит быть влажной от желания. Это случилось со мной, как будто превратив в героиню эротического романа. Я не могла сдержать ответного чувства, изнывая от желания впервые в жизни познать мужчину.
Сильные и опытные ладони Валентина забрались под водолазку, пальцы провели линию вдоль лифа, очертили впадинку между грудей. А после обхватили их и сжали, отчего я непроизвольно прогнулась в спине, словно моля о продолжении.
— Не люблю водолазки, — интимно прошептал Валентин. — Зачем скрывать такую красивую гибкую шею?
Он прикусил мочку моего уха, спустился ниже, губами чертя дорожку вдоль шеи и одновременно отодвигая водолазку. Действительно неудобно. Одежда, оказывается, вообще неудобная штука, особенно когда ее так много, как сейчас на мне.