Заговорщиков я разыскал в нашем отрядном туалете. Они спорили: «загашена или нет малява», если она упала в «очко дальняка». Времени объяснять, что партизанская деятельность во благо «общего» и потому не «гасится» у меня не было. Я тогда молча достал из воды «флэшку» и ждал, пока будущий освобожденец не запихнёт её в свой «воровской курок».
После, я находил укромное место отряда, расстилал на полу одеяло – и час йоги был только мой. Если, конечно, в это время не случался шмон или нас не посещал пожарный инспектор.
Как-то намедни открылась дверь пожарного выхода, и через меня, уже завязанного в узел асаны, перешагнул замначальника колонии по пожарной безопасности. «Палёр» на дверях секции выкрикнул на весь отряд: «пожарник!» и быстро спрятался в туалете среди своих «обиженных» коллег. Но вскоре часовой был пойман и экстрадирован в дежурку для наказания. На обратном пути через меня снова перешагнули, ну кто мог подумать, что обратно он пойдут этой же дорогой? «Йога?», - только и спросили меня.
Семь с половиной лет путешествия в параллельном мире научили меня вылавливать молекулы счастья из активных физических упражнений. Нелегальный спорт здесь запрещён, за него могут побить в кабинете, но меня уже давно не трогают. Молча позволяют заниматься йогой, будто её нет. Наблюдают, прикалываются и контролируют.
Я выдавливаю из себя зека с потом. Мысли о лагере исчезают, лай овчарок вдалеке становится неслышим.
И всё же в мою безмятежность часто врывается беспокойный гость. Он старательно убеждает меня, что в неволе счастью места нет. Здесь насилие и отчаяние, неиссякаемый страх и перманентная агрессия, гнилое дыхание и кислый запах немытых ног. Доводы ума столь убедительны, что я соглашаюсь с ним. Похоже, я смирился или состарился.
Наступает время вечерней проверки. Холодный асфальт плаца, голые тополи с вороньём за «запреткой», тёмное глубокое небо. Я разглядываю тусклые крапки звёзд. Из-за прожекторов и череды ламп вокруг плаца звёзды никчёмны. Среди окружающей серости небу словно запрещено быть нарядным.
И только одна звезда бунтует и всем запретам вопреки мерцает вызывающе ярко. Она прямо над вольным штабом, словно маяк, зовущий на волю. Чужое солнце настолько выделяется из жёлтой мертвенности лагерного освещения, что многие не верят этой звезде, обсуждают МКС, НЛО и Сириус.
На самом деле - это наше Солнце. Просто я сам сейчас на Юпитере, и Солнце далеко от меня. Какой лагерь, какая Земля? Я за миллионы километров отсюда. Душа вырвалась в астрал, бросив тело отдуваться за двоих. Если долго смотреть на звёзды - стены с лагерной охраной пропадают, и зеки вокруг меня растворяются. Правил внутреннего распорядка больше не существуют - только я, небо и свобода.