Но не успела я уйти, как зазвонил проводной телефон.
Лорд Б. вернулся в комнату. Его лицо пошло пятнами, седая шевелюра растрепалась. Откуда-то появилась леди Б., тоже вся взлохмаченная. Следом за ней вошёл полицейский.
Они уставились на трезвонящий телефон, затем полицейский вставил в ухо наушник и кивнул лорду Б.
– Алло? Джеффри Белкум слушает, – медленно сказал лорд.
Пауза.
– Да? Да. Да, конечно. Могу я с ним поговорить? – он заговорил очень быстро. – Пожалуйста, прошу вас! Ох…
Трубка выпала у него из рук.
– Его похитили, – он, рыдая, повернулся к жене. – Это звонили похитители! В доказательство они пришлют нам фото.
На следующий день в школе Надин сказала:
– Здесь никогда ещё не случалось ничего круче, правда?
Джо покачал головой:
– Да уж – нашего ровесника против воли удерживает учитель физкультуры. Круче некуда.
– Заткнись, Джо. Ты же понимаешь, о чём я.
– И всё это случилось с самым противным человеком, которого я знаю, – сказала Сабрия. – Прямо карма какая-то.
– Типа того, – отозвалась я.
Я чувствовала себя как сомнамбула. Прошлой ночью я глаз не сомкнула. Овсянка на вкус была как обойный клей, апельсиновый сок горчил на языке. Всё, что говорила Мария, влетало мне в одно ухо и вылетало из другого.
Разгневанный лорд Б., потом телефонный звонок – от всего этого у меня было такое чувство, будто кто-то умер. Мамы со мной не было, будто она тоже умерла. И я ненавидела Ноа.
– Но я знала его всю жизнь.
– О-о-о, теперь вы лучшие друзья? Продашь своё интервью в газету? – спросил Джо.
– Заткнись, Джо, – сказала Сабрия.
– Я тебя понимаю, – сказала Надин. – Но… всё равно же круто, правда?
Стоя под козырьком у спортивного зала, мы совершенно продрогли. Я промочила туфли, и ноги опять замёрзли. Даже Надин было зябко, несмотря на колючий школьный свитер под пиджаком.
– Я волнуюсь за маму. Она уже больше суток в полиции. Её забрали на допрос вчера в шесть утра. Они думают, что она в сговоре с Сандживом Гуптой.
– Это вообще законно – забирать человека в такую рань? – спросила Сабрия.
– Да, – ответил Джо с видом знатока. – Облавы проводят среди ночи. А если они думают, что совершено убийство, то могут задержать на тридцать шесть часов.
Мы посмотрели на Джо, он покраснел и промямлил:
– Ну, я это по телику видел.
– Убийство? Кто говорит об убийстве? – спросила я.
– Может, похищение считается таким же тяжким преступлением с точки зрения закона, – заметила Надин.
– Да нет, не может полиция так думать. В смысле, ты бы тогда знала, правда? – спросила Сабрия, плотно запахивая пиджак и засовывая руки в карманы. – Правда же?