— Зачем ты меня позвал? Потребовать извинений? — спросил я, закинув ногу на ногу, — извини, папа.
— Я тебя позвал, чтобы поинтересоваться твоими планами на жизнь, сын. Могу я на тебя рассчитывать или ты зря штаны в универе протирал?
Начинается, бл@дь!.. В гробу я видел его банк и его акции! Насупившись, я молчал. Отец далеко не дурак, и сам все понимает. Что банкир с меня такой же, как с него тибетский монах.
— Где ты ночевал? — вдруг перепрыгнул он на другую тему, и я насторожился.
— Какая разница?
— Ты общаешься с Милой?
От упоминания ее имени в груди болезненно дернулось. Как будто прикусил больной зуб, который в покое не тревожит.
— Нет.
— Она вернется скоро. Что думаешь делать?
— А что я должен делать? — глухо спросил я, рассматривая логотип известной марки на своем кроссовке.
— Помириться не хочешь?
Помириться?! Он сейчас прикалывается или тупо не понимает, что это конец?! Мириться можно, когда поссорились, выбирая на какой фильм пойти или какие роллы заказать. А у нас с ней все! Туши свет! Не простит она меня никогда!
— У нее там парень завелся. В Лондоне.
— Ну и что! — пожал отец плечами, — возвращается-то она одна. Да и ты тут не в поясе верности ходил.
Понять отца можно. Они с Королевым, отцом Милы, лучшие друзья. Служили вместе, потом бизнес вместе строить начали. Матери тоже близкие подруги. Они нас с Милой сразу после рождения посватали. А когда мы вместе в первый класс пошли, уже имена нашим детям придумали.
Я и сам думал, что она моя судьба, пока крупно не накосячил. Обосрал, так сказать, всем малину.
Мать рыдала так, будто я лично ее предал. Отец забухал на неделю. Ну, и я, собственно, тоже, только не на неделю, а на год… Тогда же и решил, что в банке отца работать не буду. Не хочу. Какой смысл прогибаться под отца, оправдывать его ожидания, если ее нет рядом?! Чего ради терпеть?..
— Сын, мой тебе совет! Попытайся все исправить! Я уверен, у вас еще есть чувства.
— Она никогда не простит меня…
— Прошел год! — давил он, — она остыла, у тебя тоже было время раскаяться…
— Отец, у меня другая девушка! — неожиданно сам для себя выпалил я.
— Брось ее!
Как у него все просто! Бросить Камилу! А если я не хочу! Не хочу от нее отказываться!
Я только-только распробовать ее начал и сразу бросить?! Оставить ее сейчас — значит преподнести Майклу на блюдечке, а я к этому пока не готов.
— Ладно, пойду я…
— Хватит херней маяться, Никита! — крикнул мне в спину отец, — мы на тебя рассчитываем!
Говоря «мы», он имел в виду не только себя и мать, но еще и родителей Милы. На кону стояло очень многое. Многолетняя дружба и слияние бизнеса в случае нашей с ней свадьбы.