* * *
Сложно было сказать, сколько дней и ночей сменили друг друга. Катя сидела на холодном железном полу, подогнув ноги, обняв колени руками. Пустым взглядом девушка наблюдала за тем, как внутренности замка то освещаются дневным светом, то пропадают в сумраке ночи.
Признаться, она бы с удовольствием поспала, но эти невыносимые смены света и темноты окончательно повергли её сознание в пучину неосознанной тревоги и дисгармонии. Устало она смотрела, как Пушистик исследует внутренности замка, обнюхивая и разглядывая его поржавевшие детали. В какой-то миг девушка заметила, что смены дня и ночи стали более редкими. Это открытие немного оживило её, так как всё шло к тому, что мельтешение света и тьмы вскоре прекратится. Время суток вскоре установится и можно будет покинуть внутренности замка.
Вскоре наступил вечер, который не собирался становиться кратковременной ночью. Пушистик разведал обстановку, сбегав к зияющему отверстию, которое, судя по всему, являлось замочной скважиной. Удовлетворенно мурча, он потёрся о ноги девушки и сказал:
— Пора уходить отсюда, а то межпространственный поток может вновь подхватить нас и потащить за собой в небытие.
Катя печально вздохнула, услышав эту затейливую фразу, которая ни о чём ей не говорила. Для неё это было лишь набором малозначащих слов. Хотя она поняла абсолютно верно: отсюда пора уходить. Не заставляя долго себя упрашивать, она поднялась и направилась за бегущим впереди зверьком. Пушистик легко перепрыгивал через все препятствия. Он без труда выбрался из замка и свесил голову внутрь, наблюдая за тем, как Катя подтягивалась на руках, чтобы залезть на пластины затвора, и вылезти в замочную скважину, зияющую наверху. Выбравшись, девушка с удивлением заметила, что гигантский замок лежит посреди соснового бора и вечерний сумрак окутывает стволы могучих деревьев.
— Ну у тебя и вид, — критически оглядев спутницу, заметил Дэйвид, когда девушка наконец-то, выбралась наружу, при этом перепачкавшись с головы до ног.
— Я не виновата, что на механизмах замка столько пыльной смазки и ржавчины, — парировала девушка, тщетно пытаясь оттереть грязь с ладоней.
— Нечего размазывать грязь, — бросил через плечо Пушистик, направляясь к краю замка.
Катрина последовала за ним. Витиеватые загогулины на поверхности замка, некогда воспринимаемые девушкой ажурной резьбой, оказались трудно проходимыми канавами, через которые не так-то легко можно было перебраться. Катя бесстрашно преодолевала их, не обращая внимания на то, что разбитые в кровь коленки и стертые ладони ужасно болели. Наконец-то она добралась до края и с ужасом посмотрела вниз — до земли было не менее трёх метров и спрыгнуть вниз, не переломав ноги и руки, казалось невозможно.