— Когда твоя кровь пробудила Змея, — буднично спокойным голосом заговорила Мать, переждав истерику и дождавшись, когда рыдания стихнут, а девушка услышит ее слова, — спокойно спавшего десятки столетий, он вылез из своей темницы, мучимый жаждой крови и терзаемый желанием мести. Вместе с ним выбралась не только часть меня, но и сотни других существ… Зубастых, шипастых, огромных… Не таких, как он, но тоже очень сильных. Когда-то давно, на заре времен, они успешно жили среди людей, богов, существ и временами питались ими… Я их усыпила… Тоже очень давно… Вы с Фебом выступили против Змея, только потому, что оказались запертыми в том месте. Других выходов у вас не было… Скажешь, что я неправа? Вы искали приключений и разбудили его на двоих сознательно? Захотелось славы древних героев — победителей чудовищ? — с вызовом предполагала она.
Растерянно заморгав, Кастия сквозь слезы посмотрела на равнодушную женщину, которая говорила так, словно пересчитывала имущество в своем замке, а не о жизни, смерти и живых существах.
— В той впадине были вы и…все эти существа? — запинаясь, спросила она.
— Да, там была и я. Твои родные думали и меня заодно свергнуть. Глупцы! — жестко процедила Мать.
— Я не знала, что они были в разломе, — прошептала девушка, — И не думала, что там вообще кто-то есть живой. Потом отовсюду заструился этот золотистый песок и неведомое, но невероятно сильное существо. Когда оно стало ломиться в контур, я…, — она прерывисто вздохнула, — выбравшись на свободу, они пошли уничтожать людей?…
Девушка почувствовала, что ей нечем дышать, в ушах зазвенело и стало темно в глазах. Будто вокруг ее шеи сомкнулся каменный круг, лишая воздуха и давя на грудь. Показалось, что в Храме стало темно. На мгновение она подумала, что не против умереть, чтобы больше никому не навредить. Вот он — результат ее возможностей. Она — опасна. Не место таким, как она, жить, уничтожая жизнь окружающего мира.
Уже смирившись с каменным капканом, она решила, что умрет, если это спасет мир. И тут в голове мелькнула мысль:
"Снова трусишь? Прячешься? Главное — вовремя и пафосно заявить, что лучше умереть. А кто разбираться будет с ордой чудовищ, гуляющих по миру? Ведь это ты их выпустила."
И поняла, что настолько язвительного внутреннего голоса у нее никогда не было. Это ее отрезвило. Она сделала попытку вздохнуть. Сквозь перетянутое горло смогла ухватить глоток воздуха, жадно его втянула. И дальше вновь стала пытаться вдохнуть. Жадно пыталась напиться воздуха, хватая воздух, как рыба, широко раскрытым ртом.