Темп еще возрос, каждый толчок его бедер был глубже, сильнее, мощнее, чем предыдущий. И вдруг Бенедикт дернулся, с последним толчком испустил сдавленный вопль и рухнул на подушки.
Он крепко обнял Джулию, подтянул ее к себе и впился в ее губы неистовым поцелуем, выскользнув из нее.
Пульс Джулии по-прежнему бился лихорадочно, кровь шумела в ушах, но она постепенно расслаблялась в его объятиях, положив голову ему на грудь и слушая, как, успокаиваясь, все медленнее бьется его сердце. Ее наполняло спокойствием, разливавшимся вокруг.
Она потерлась щекой о теплую грудь Бенедикта. Казалось, что он не может не прикасаться к ней — то к изгибу брови, то к мочке уха, то к жилке на шее — и делает это с благоговением. Джулия уютно прижалась к нему.
— Ты так и не рассказал мне о своем любимом воспоминании.
— Больше оно не имеет значения. — Бенедикт погладил ее по голове. — Нет ничего важнее этих минут. Я знаю, ты не хочешь этого слышать, но я люблю тебя. И всегда любил, даже в четырнадцать лет, когда у меня не было занятия интереснее, чем сбежать от учителя и скакать верхом на коне, слишком строптивом для меня.
Джулия приподняла голову.
— Ты любил меня тогда?
Бенедикт посмотрел ей в глаза и кивнул.
— Пожалуй, именно в тот день я это и осознал.
В груди набухало какое-то чувство, оно добралось до глаз, и их защипало. Как ей хотелось ответить ему тем же, причем искренне!
— О, Бенедикт…
Снаружи что-то загремело. Послышался крик, затем еще голос. В дверь коттеджа забарабанили кулаками, и она с грохотом отворилась.
Через главную комнату кто-то с топотом пробежал.
Бенедикт приподнялся на локтях.
— Что за чертовщина?
Он едва успел натянуть на них с Джулией простыню, как дверь спальни распахнулась. На пороге, растрепанный, с раскрасневшимся лицом и сбившимся набок галстуком (он никогда не появлялся в таком виде в обществе), стоял Кливден.
Г лава 17
Позабыв о своей наготе, Бенедикт выскочил из постели.
— Да как вы смеете? Какого дьявола вы тут делаете?
Кливден окинул взглядом происходящее, и глаза у него расширились. Он кинулся на Бенедикта.
— Я могу спросить о том же! — взревел новоиспеченный граф и замахнулся.
Бенедикт увернулся от летящего в него кулака и впечатал Кливдена в стену. Прежде чем тот успел перевести дух, нанес ему такой апперкот, что голова идиота оказалась в штукатурке.
Не обращая внимания на разбитые костяшки, Бенедикт снова занес руку для удара.
— Бенедикт! Прекрати!
Крик Джулии заставил его заколебаться, но всего на пару секунд, а затем в голове всплыли все причины, по которым Кливден оказался здесь: пари, погубленная репутация любимой, Амхерст с его вечно кровоточащим носом и синяками под глазом. Нет, это невозможно прекратить. Только не сейчас. Снова и снова его кулак врезался в слишком смазливое, хотя и небритое, лицо Кливдена.