— Получилось? — с ехидной улыбкой уточнила я.
— Оказалось, у понятия «хуже» нет никаких пределов.
— Вы удивительно наивны, Антон Романович! — закатила я глаза, сама не понимая, что именно хотела сделать сильнее: приободряюще похлопать его по плечу или добить ещё парой ехидных комментариев.
По-человечески мне было его очень жаль. Несмотря на то, что по всем законам жанра следовало проявить мифическую женскую солидарность и высказать, какой же он предатель и козёл.
Но что поделать, если мужчинам иногда приходится годами, сцепив зубы, терпеть все возможные проявления наших комплексов? И отвечать, и расплачиваться своими нервами за то, что наверняка вбил в наши впечатлительные юные головы какой-нибудь мудак, встретившийся до него?
Не то, чтобы я пыталась оправдать поступок Антона. Но могла его понять.
Рука по инерции потянулась к телефону и отправила сообщение, и только потом я сообразила, что понятия не имею, сколько сейчас в Роттердаме времени. Но ответ пришёл уже спустя два маленьких глотка виски-колы, смешанных мной в какой-то неправильно-невкусной пропорции.
Наташа: Тём, а ты спишь с другими бабами?
Артём: Нет.
Артём: А что, можно было?!
Спокойно выдохнув, я уже было заблокировала экран, не сумев сходу придумать достаточно оригинальную угрозу в ответ на его шуточку, но тут меня озарило новым, ещё более гениальным вопросом.
Н: А с мужиками?
Ну ладно, с гениальностью я явно погорячилась…
А: Крольчонок, отставь от себя стакан, бокал или что там у тебя в руках, и напиши, где сейчас находишься, я вызову такси.
Н: Я не пьяна!
А: Конечно же нет! Тебе просто пора домой. Кажется, ты снова забыла выключить утюг.
Вот же подлец! Помнит, что два года назад я купилась на эту уловку и даже всплакнула по дороге домой, представив, что в пожаре пропадёт всё потрясающее содержимое моего гардероба.
Что поделать, если вещи всегда меня радуют и никогда не разочаровывают. В отличие от людей.
Н: Я и так дома.
А: Тогда умоляю тебя: ляг на кроватку и никуда не выходи.
Н: Ой, да ну тебя!
А: Ну меня! А ты веди себя хорошо, Крольчоночек!
Н: И тогда ты в награду привезёшь мне свою морковку?
А: Моя самооценка передаёт тебе пламенный привет и большое спасибо за то, что считаешь это наградой)
— Наталья, а у вас есть еда? — поднял на меня осоловевший взгляд откровенно приунывший директор, а я еле успела спрятать широкую улыбку, только по лбу себе ладонью не стукнув, потому что, кажется, забыла о его присутствии.
О да, о моей гостеприимности можно слагать легенды! Такие, от которых у женщин вроде моей матери будет кровь в жилах стыть.