Ну… бывает.
А сейчас бы постараться вздремнуть ещё немного, вдруг головная боль хоть немного утихнет.
Но сквозь плотно сомкнутые веки передо мной начинают вырисовываться какие-то расплывчатые образы и фигуры, постепенно приобретающие чёткость и ясность. То ли воспоминания о забытом старом сне, то ли исподтишка подкрадывающиеся новые сновидения.
Мы с Артёмом сидели у него в машине и ожесточённо спорили. Ну ладно, ладно, на самом деле не было никакого ожесточения, да и спором это можно было назвать только с натяжкой. Просто он уговаривал меня выйти из машины, а я упрямо мотала головой и крепко держалась обеими руками за ремень безопасности.
— Сейчас же ночь! — восклицала я, с укором глядя на широко улыбающегося Иванова.
— Ты же сова, ты любишь все важные дела откладывать на ночь, — он говорил так рассудительно и спокойно, что хотелось из вредности показать ему язык.
Хотя сам предмет спора как-то плохо вязался с рассудительностью и отдавал скорее полным сумасшествием.
— Я люблю! А работники ЗАГСа, может быть, любят ночью спать. Или есть. Или трахаться. Но точно не сидеть внеурочно на работе!
— Этот круглосуточный, — безапелляционно заявил Тёма.
Я хотела было что-то возразить съязвить, но повернула голову и действительно заметила во всех окнах жизнерадостного голубого здания горящий свет.
Слишком уж знакомого здания, кстати.
— Подожди, мы на соседней от тебя улице?!
— Да.
— Но ты вёз меня сюда полчаса!
— Ждал, пока ты потеряешь бдительность, — и глазом не моргнув, пояснил Артём, не забыв подытожить свои слова очаровательно-невинной улыбкой. Убью наглеца! И словно прочитав мои мысли, он продолжил уговоры: — Если ты убьёшь меня после похода туда, то можешь получить половину моих денег и имущества. Правда, не уверен, что они тебе понадобятся в тюрьме, но хоть какой-то толк от меня будет.
Остроты уже крутились на языке, но тут двери здания распахнулись и наружу высыпала небольшая компания, в центре которой шла настоящая невеста в пышном шёлковом платье и светлом манто под руку с кем-то, очень напоминающим жениха.
По крайней мере, выражение лица «какого хрена я только что натворил?!» было при нём.
И в этот момент я немножечко струсила. Самую малость. Ну так… просто попыталась выскочить из машины, чтобы убежать обратно к Тёмке домой.
Не учла только степень своего опьянения. И надёжно прижимающий меня к сидению ремень безопасности. И заблокированные прозорливым Ивановым двери. И обувь, в которой добежала бы я только до ближайшего заледеневшего участка, а потом бы уже поехала: повезло бы — на попе, не повезло — носом вперёд.