— Макс, я знаю, сколько ты тренируешься и видел, как ты это делаешь. У тебя объективно нет поводов волноваться, — пробормотал Чанухин, на этот раз даже не подняв голову.
— Я волнуюсь из-за этих придурков, а не за себя, — хмыкнул Иванов, нервными движениями размешивая сахар в чае и раздражающе громко постукивая при этом ложечкой о края чашки. — Если бы я только мог играть один…
— Тогда, как показывает опыт, ты проиграл бы даже девчонке в платье и на каблуках, — вставила я, немало удивив тем самым всю нашу компанию. Слава не смог сдержать смешок, получив в ответ укоризненный и недовольный взгляд от хмурого друга, Натка опустила голову вниз, стараясь скрыть улыбку, а Марго, напротив, оторвалась от листов и заинтересованно посмотрела на меня, словно очень хотела что-то спросить, но никак не решалась.
На самом деле я просто была очень зла из-за вчерашней выходки в коридоре, свидетелем которой стал парень из его команды. До того момента мне казалось, что мы осознанно стараемся обмениваться гадостями без посторонних зрителей, и теперь я чувствовала обиду, разочарование и, конечно же, жажду мести, к утолению которой и перешла, стоило лишь получить первую для того возможность.
— Ой, вот спасибо тебе за поддержку, — недовольно протянул Максим, обиженно поджал губы и заметно насупился, не оправдав моих ожиданий и не начав огрызаться в ответ. Видимо, действительно очень переживал из-за предстоящего матча. — А можно как-нибудь попросить твоего брата, чтобы помимо футбола научил тебя хорошим манерам?
Я резко поменялась в лице, ощущая себя так, словно за шиворот только что высыпали целое ведро льда и он скатывается по спине, царапает кожу и вонзается в неё ледяными иглами. Пальцы вцепились в край стола и сжимали его до боли и онемения в костяшках, пока голова кружилась от накатившей слабости. Ощущения казались пугающе похожи на те, что бывали со мной за секунду до обморока.
Перед глазами пролетали воспоминания почти двухнедельной давности: пробирающий до костей холодный вечерний ветер, ловко разгоняющий мысли и сомнения, и мой честный ответ на заданный Евгением Валерьевичем вопрос. Тогда это казалось хорошей идеей, самым правильным решением — просто сказать о том, кому обязана была слишком многим. Сейчас же я отчаянно жалела о своём пьяном необдуманном порыве.
Как жаль, что у Иванова оказалась настолько хорошая память.
— У тебя есть брат? — удивлённо спросила Наташа, ради такой новости оторвавшись от телефона, вскинув голову вверх и вперившись в меня испытующим взглядом.
В то же время я, не отрываясь, смотрела на Максима с неприкрытой паникой и страхом, искренне раскаиваясь в собственных грубых словах и мечтая, чтобы именно сейчас он сумел прочитать мои мысли, догадался обо всём и как-нибудь помог мне. Он уже понял, что сказал что-то не то, я ясно видела это в испуганно-растерянном взгляде, метавшемся по моему побледневшему лицу, вот только вряд ли хоть один из нас смог бы отмотать время вспять, отменить, перечеркнуть уже сказанное и исправить создавшуюся ситуацию.